Надежда Дурова. Русская амазонка

Трудно представить себе, чтобы женские слезы и такого рода заклинания подействовали бы вдруг на предшественника Александра I на троне, его отца Павла Петровича, обладавшего деспотическим, непредсказуемым и вспыльчивым характером. Скорее всего, Павел I отправил бы нарушительницу вековых обычаев в женский монастырь для исправления ее дерзкого нрава. Младший же брат Александра Павловича Николай, воцарение которого сопровождалось военным мятежом на Сенатской площади, предпочитал общаться с женщинами исключительно в спальне и, наверное, не пустил бы проситетельницу даже на порог своего кабинета в Зимнем дворце. В его армии, задавленной палочной дисциплиной и жестокой муштрой, места таким людям, как Дурова, не было, да и быть не могло.

Но император Александр I слушал пылкую речь «кавалерист-девицы» вполне сочувственно. В общем-то, и он, и она были людьми одной эпохи – романтической, одного умонастроения, примерно одного возраста – от 24 до 30 лет – и даже одного жизненного опыта. Все, что рассказывала о себе Дурова-Чернова, царю было знакомо: трудные отношения с одним из родителей, ранний и неудачный брак, суровые испытания войны, мечты о прекрасном будущем и искреннее желание с пользой служить Отечеству.

Один из историков писал об этом государе: «Император Александр был человеком с честными намерениями и возвышенным образом мыслей, но ума не глубокого и шаткой воли. Такого рода люди всегда расположены к добру и готовы его делать, доколе им улыбается счастие. Но возникают на их пути трудности – а это неизбежно – и они теряются, падают духом, раскаиваются в своих прежних широких и благих замыслах. Роль их требует великих дел, а им отказано в органе, посредством которого те совершаются, – в характере…»

Странно, что при этом исследователи забывают о главном итоге царствования Александра. Именно он нес огромную ответственность за государство Российское в дни вторжения в нашу страну «двунадесяти языков», выступил оргнизатором разгрома наполеоновских войск и в марте 1814 года привел свою победоносную армию в Париж. Как-то плохо сочетаются эти деяния с «шаткой волей» и «слабым характером».

Старший сын императора Павла и его второй супруги Марии Федоровны (урожденной принцессы Вюртембергской) Александр родился 12 декабря 1777 года. Воспитание его происходило под наблюдением бабушки – Екатерины Великой, любившей внука и предназначавшей его к наследованию престола помимо нелюбимого ею сына Павла. Обучение мальчика было доверено швейцарцу Лагарпу, стороннику республиканских идей, поклоннику Локка и Руссо, сумевшему заслужить уважение и дружбу своего воспитанника. Воспитание Александра, будучи весьма отвлеченным, привило ему либеральные идеи, хотя и крайне неопределенного характера. Военное образование мальчик получил у своего отца, в гарнизоне города Гатчины, где с юных лет присутствовал на вахтпарадах, смотрах и учениях.

При воцарении Павла I ему было 19 лет, и он с этих пор должен был посвятить себя исключительно военной и преимущественно строевой службе: был назначен шефом лейб-гвардии Семеновского полка, исполнял обязанности Петербургского военного губернатора, инспектора по кавалерии и пехоте в Петербургской и Финляндской дивизиях и председателя в военном департаменте. Под конец царствования Александру стало особенно трудно: Павел не доверял сыну, грозил «усыновить» и передать престол племяннику своей жены принцу Евгению Вюртембергскому, а в день переворота даже подверг его домашнему аресту. Однако доказано, что Александр Павлович личного участия в заговоре против отца не принимал.

Вступив на престол и встреченный горячими и искренними приветствиями всей России, Александр в манифесте 12 марта 1801 года объявил, что он «купно с престолом восприял обязанность управлять… по законам и по сердцу бабки своей Екатерины II», при этом он выражал надежду «вознести Россию на верх славы и доставить ненарушимо блаженство всем верным подданным». Молодой царь действительно был одушевлен самыми благими намерениями и начал свое правление целым рядом либеральных и гуманных мероприятий.

В частности, последовал указ об амнистии беглецам, укрывавшимся за границей, разрешено открывать частные типографии и ввозить иностранные книги, упразднена Тайная экспедиция. Самодержец также повелел «всех выключенных по сентенции военного суда и без суда генералов, штаб– и обер-офицеров считать отставленными от службы». Число восстановленных этим актом в правах (вместе с гражданскими чиновниками) достигало 12 тыс. человек. Буквально через несколько дней после переворота, 15 марта 1801 года, Александр приказал освободить узников Петропавловской крепости (всего около 700 человек) и затем, вплоть до конца 1825 года, до массовых арестов декабристов, это пенитенциарное заведение пустовало.