Читаем Надежда гардемарина полностью

Надежда гардемарина

- Я старался изо всех сил, но ничего не получилось. Я прекратил нашу с вами дружбу. Запугал Алекса, кадетов и даже Дерека. Вместо того чтобы вдохновлять людей, всем угрожаю петлей. А некоторых уже повесил. Это я погубил Сэнди и остальных. Терроризировал пилота, погубил Вакса. Вам мало? Могу продолжить. Я издеваюсь над Филипом Таером и Ардвелом Кроссборном. Ради собственной прихоти разрушил семью Трэдвелов. Не догадался облететь вокруг "Телстара", прежде чем причаливать к нему, и снова погибли люди. А самое страшное то, что это никогда не кончится. Либо я нарушу данную мной Господу Богу клятву, либо буду и дальше творить зло.

Он не без удивления заметил:

- Не понимаю вашего отношения к самому себе.

- Не понимаете?

- Почему все свои поступки вы рисуете в черных тонах? Почему потеряли к себе доверие?

- О каком доверии вы говорите? - презрительно отмахнулся я.

- Вы нашли "клопа" в Дарле и уберегли нас от катастрофы. Привели корабль на Надежду, не отклонившись ни от курса, ни от расписания, и это при том, что у вас не было офицеров. У вас хватило силы воли привести в исполнение приговор, вынесенный командиром Мальстремом, и успокоить экипаж на время длинного перелета. Вы всех нас спасли на Шахтере. Это что-нибудь да значит?

- Я убил Сэнди! Убил мистера Говарда и других! Поймите же вы наконец!

- Нет! - крикнул он. - Никто так не считает! Я не верил своим ушам и молчал.

- Провалиться мне на этом месте, Ники, но на "Гибернии" не было командира лучше вас! Что, черт возьми, с вами происходит?

- Ничего подобного! Командир - это лидер. Вспомните командира Хага. Никому и в голову не пришло бы задавать ему вопросы. А мне приходится всех стращать! Поэтому меня и не любят.

- Кто?

- Вакс, например. Я начал терроризировать его еще в кубрике.

- Вакс жизнь за вас отдаст, - спокойно ответил шеф.

- Не может у него быть ко мне никаких добрых чувств! - По щеке у меня покатилась слеза.

- Все вас любят. Дерек уважает за то, что вы сделали из него человека. Вы и не подозреваете, как сильно он к вам привязан. Алекс, тот просто поклоняется вам, словно идолу. Готов пойти за вами в огонь и в воду.

- Но посмотрите, во что я его превратил?!

- Не вы, - громыхнул шеф. - Филип Таер!

Я не обратил на его вспышку никакого внимания:

- Допустим. А Филип Таер? Я его вознес и сам же отдал в руки Алекса.

- И поделом ему. Алекс мстит. Ну и что?

- Я мог остановить Филипа. Как-то повлиять на него! Шеф хватил своим увесистым кулаком по столу:

- Никто не мог его остановить! Только поэтому его и отправили на наш корабль.

Я похолодел. Шеф был прав на все сто. И в моей ненависти к самому себе появилась брешь.

- А Рики Фуэнтес, - продолжал шеф, - он не может говорить о вас без блеска в глазах. А Паула и Рейф? Что заставило их бросить родителей? Не прелести службы в Военно-Космическом Флоте, а вы, точнее ваш имидж, идиот несчастный! - И столько было страстной убежденности в речах шефа, что мне оставалось лишь молчать.

- Кто вам сказал, Ники, что вы должны быть идеалом?

"Это наш долг". Я снова вспомнил нашу старую, унылую кухню, открытую Библию на шатком столе отца.

- Неужели вы думаете, что это возможно? - Голос шефа доносился, будто издалека.

- Нет, но к этому надо стремиться!

- И как, получается?

Нахлынувшие воспоминания еще дальше унесли голос шефа. Я замечаю сердитый взгляд отца и сам начинаю злиться. Я из кожи вон лезу, но он все равно недоволен, он требует от меня совершенства. Но я не Господь Бог. Только он может быть совершенным. Значит, я никогда не смогу добиться от отца похвалы. Несмотря на все мои успехи.

- Это несправедливо! - кричу я в отчаянии отцу и получаю звонкую оплеуху. И все равно я был уверен, что отец не прав, что сам Господь Бог не требует от человека совершенства. Сердце сжалось от боли. Бог не требует, а я требую? От самого себя?

Лицо отца по-прежнему стояло передо мной, будто в дымке. Постепенно я стал понимать, что со мной происходит. Мысли о совершенстве внушил мне отец. И теперь я невольно выискивал у себя недостатки.

- Я не справляюсь со своими обязанностями. Понимаете? - Я посмотрел на шефа. - Взять хотя бы Вакса.

Он нарушил отданный мной приказ. И подлежит за это суровому наказанию.

- А почему нарушил?

- По глупости. Ждал, пока мы вернемся на корабль. Рисковал жизнью многих ради спасения нескольких.

- Но почему?

- Не знаю! Иначе заставил бы его подчиниться.

- Да потому что он вас любит. Я был близок к истерике.

- Он знал, на что идет. - Шеф был беспощаден. - Но ради вас готов был пожертвовать карьерой. А может быть, даже жизнью.

- Не понимаю! После всего, что я с ним делал? Тряпка и полировальная паста в ангаре баркаса. Издевательские холодные души...

- Вы не дали ему уподобиться Филипу Таеру. Вы единственный смогли помочь ему. За это он вас и любит.

До сих пор у меня в ушах стояли полные ненависти слова, которые я бросил ему на мостике.

- О Господи!