Надежда (Сергеевна)

И они действительно поехали все. Взяли даже детей. Пораженный, встревоженный, Крус сидел на платформе, зажатый между Блуком и Роем и двумя руками прижимал к себе своего питомца. Малыш Драко, кажется, смирился со своей участью и больше не вырывался.

Площадь перед фортом изменилась до неузнаваемости — часть кустов и трава выгорели до пепла, уничтоженные вместе с верхним слоем почвы, когда здесь садился крейсер. Частично на площади, частично на бывшем лугу стоял, подавляя размерами, сам крейсер. Он еще носил следы пребывания в глубоком космосе — его борта покрывала космическая окалина и слой звездной пыли, сквозь который тут и там проступали вмятины. Рядом, на уцелевшем участке луга, был разбит настоящий палаточный городок — ровные ряды надувных сборных домиков из тех, которые обычно за полчаса устанавливают ученые, прибывшие с научной миссией. Несколько патрульных прохаживались там.

Один из них заметил подъезжающую платформу, поспешил доложить командиру, и, не успели гости спуститься с платформы и размять ноги, как Гурий Хват уже торопливо бежал навстречу.

— Приехали! Так быстро?

Надежда бросила на него неприязненный взгляд. Ей предстоял очень неприятный разговор, и женщина всеми силами старалась его избежать. Но что поделать…

— Да, приехали. Мы… что вы хотели мне сказать?

— Прошу, — Гурий сделал широкий жест в сторону гостеприимно распахнутого пассажирского шлюза своего корабля.

— Не пойду! — неожиданно для себя попятилась Надежда. И еще неожиданнее оказалась в кольце окруживших ее мужчин. Причем трое успели подхватить на руки ее детей.

— Вы, — Гурий нахмурился, соображая, — вы что думаете, я собираюсь вас… арестовать? За что?

Его удивление было таким искренним, что Надежда немного растерялась.

— Но… ведь я убила… человека. Не одного, — промолвила она осторожно, и даже вздрогнула, когда полицейский рассмеялся:

— Понимаю, что вы хотите этим сказать. Конечно, по законам империи человеческая жизнь имеет приоритетную ценность, и можно пожертвовать каким угодно ценным изобретением или даже шедевром искусства ради спасения человека. Дескать, изобретение однажды может быть повторено, шедевр искусства — тоже, хотя и с меньшей долей вероятности, а вот повторить человека — не только внешне, но и, что самое главное, личность еще не удавалось никому и никогда. Но в данном случае, я думаю, закон на вашей стороне. «Черные» звездопроходцы официально считаются вне закона. То есть, за убийство пирата не предусмотрено уголовной ответственности. А, принимая во внимание ваше… м-м… ваш пол, возраст и… хм… положение, так это даже не подпадает под статью о превышении допустимых пределов самообороны.

— То есть, — прищурилась Надежда, — вы меня не собираетесь наказывать?

— Даже не оштрафую! Тем более что на этой планете лично я не имею таких полномочий. Майор Гравер мог бы. Как-никак, следить за порядком и наказывать нарушителей закона — это его работа. Но я с ним поговорил, и он готов оставить вас в покое…

Что-то в интонации, с которой капитан полиции произнес последние слова, не понравилось Надежде.

— Оставить нас в покое… при определенных условиях? — прозорливо догадалась она, выступив вперед.

— М-м… да.

Мужчины опять окружили женщину.

— И что это за условия? — за всех спросил Рой.

— Вы… мне необходимо с вами поговорить, — сказал Гурий. — Наедине. И задать вам несколько вопросов относительно вашего… статуса и происхождения.

Надежда невольно крепче прижала к себе мирно спящего Сережу. Она догадалась. Догадался и Рой — его рука тихо соскользнула с ее плеча. Мужчина предоставил женщине самой выпутываться из сложившейся ситуации.

— Я готова. Но мы можем говорить здесь? У меня нет секретов… ни от кого!

Гурий стиснул кулаки. Он пять лет работал в полиции, и всего четыре раза сталкивался с подобным явлением. В трех случаях из четырех результат был однозначным.

— Я должен провести генетический анализ, — промолвил он. — Понимаете, в бортовом компьютере пиратского корабля нашли любопытные записи. После расшифровки всплыли кое-какие факты… Думаю, вы имеете к ним непосредственное отношение. Это дело буквально одной-двух минут, но придется все-таки подняться на борт — все находится в медотсеке.

Он отступил на шаг, повторил свой настойчивый жест. Надежда сделала было шаг, но обернулась. Нашла взглядом Роя. Он стоял спокойный, как скала, на одной руке держа странно притихшего Круса. Нет, не скала. Как высеченный из скалы памятник Отцовству.

— Я… постараюсь скоро, — промолвила Надежда, глядя в его глаза. Он только кивнул.

Крус потянулся к матери, но Надежда покачала головой и поднялась на борт полицейского катера с одним Сережей на руках.