Надежда сильнее страха (СИ)

— Ага, — мысли, как сумасшедшие, носятся у меня в голове.

— Так, хватит мучить бедную девочку вашими теориями заговоров! — подбегает ко мне Эффи, усаживая меня на диван. — Может, хочешь чего-нибудь? — я лишь мотаю головой. — Тратите время на всякую ерунду, а скоро придёт время смотреть Интервью!

— Интервью? — я всё больше убеждаюсь, что это какой-то жуткий наркотический сон.

— Ну конечно же, дорогая. Играм же надо было когда-нибудь закончиться!

— И… кто победил?

— Рубин, — вместо неё отвечает Рори.

Все вокруг, точно решив, что со мной всё в порядке, возвращаются к своим делам. Мелларки тихонько что-то обсуждают с Плутархом, рассматривая какую-то карту, Эффи о чём-то болтает со стилистами.

— Я когда очнулся, тоже думал, что умер или сплю, — говорит Рори. — Тут сейчас всё выглядит таким безумным и невозможным.

— Тут — это где?

— Мы на планолёте, скорее всего, где-то около Двенадцатого.

— И куда летим?

— Они не говорят.

— Я ничего не понимаю, — наконец, признаюсь я, откинувшись на спинку дивана.

— Спонсоры не присылали Омел ничего, это сделал Плутарх. Или он подменил его… — я не особенно понял. В её оружии были патроны, вызывающие такие ощущения, что и настоящие, поэтому мы и кричали, но на самом деле там было очень сильное снотворное, настолько, что система решила, что мы мертвы.

— Летаргический сон?

— Что-то около того. Затем они беспрепятственно забрали нас, как мертвецов, и мы просто улетели. А там, на Арене, ничего особенного не было, — неожиданно, он бросает взгляд на часы, висящие на стене. — Эффи, время! — та тут же, ойкнув, спешит включить экран. Интервью подходило к концу. На кадрах хроники уже был тот самый, последний для нас день. Время от времени, камера переключалась на самодовольно улыбавшегося Рубина, залезшего на студийный диван с ногами.

— А вот и Омел, — говорит Рори. Довольно странно смотреть на неё так. Она уже бежит по лесу, разыскивая наши следы. Через мгновение камера ловит лицо Рубина, который слышит первую пушку. Он и Бархат решают пойти туда. Затем камера показывает как Омел «убивает» Эртера, а потом меня, кричащую на неё. Мне кажется, что я выгляжу крайне глупо, пытаясь напугать её. Естественно, части с угрозами правительству нет.

— Жаль, что я этого уже не слышал, — доносится до меня голос Рори. Сложно по нему понять: то ли он доволен моими действиями, то ли наоборот. Да и знает ли он о том, что именно я тогда говорила. Я поднимаю взгляд на сестру и Пита и вижу примерно тоже самое.

Между тем на экране Омел отгоняют от меня, а потом она понимает, что истратила все патроны. Спустя какое-то время показывают, как она находит отбившуюся от Рубина Бархат и с трудом, но убивает её. А затем следует довольно унылая и однообразная погоня Рубина за ней. К концу мне уже самой было жалко Омел. Первый действовал крайне мерзко, на мой взгляд: нападал, ранил и тут же уходил; при этом ранил не в случайные места, а именно так, чтобы причинить наибольшую боль, но при этом не убить. К концу Игр на Омел почти не было живого места. Ран не было только на лице, но при этом оно всё было в крови, так как она за него постоянно хваталась своими руками, больше напоминавшими лохмотья.

— Китнисс, мы сейчас куда? Домой? — выждав момент, спрашиваю я.

— Нет, — задумавшись, говорит она. — Совсем не домой. Но маму к нам как-нибудь доставим, обязательно.

— Такое ощущение, что вы точно какой-то заговор готовите, — бормочу я, слегка улыбнувшись. Однако их посерьёзневшие лица на этих словах несколько разубеждают меня в невероятности этого.

— Мы всё расскажем тебе, когда придёт время, — Китнисс как будто не может подобрать слов.

— Но мне уже не двенадцать. Я всё смогу понять.

Мне кажется, что она хочет сказать что-то, как дверь в комнату открывается и вбегает какой-то человек. Вид у него крайне встревоженный.

— Что произошло? — спрашивает у него Хевенсби.

— Их планолёты уже у Двенадцатого, — стараясь говорить как можно отчётливее, произносит тот.

— Оповестите их срочно! — вскрикивает сестра. Она выглядит страшно напуганной, но не шокированной. — Мы сейчас же летим туда!

— Вы не успеете, — качает головой Распорядитель. — Как мы и думали? — он точно избегает определённых слов.

— Да. Сноу уже понял, что ваше отсутствие, равно как и недостача тел нескольких трибутов и их менторов взаимосвязаны.

— Столь неожиданно быстрая постановка финального Интервью в эфир более чем понятна…, — бормочет он.

— Да хватит обсуждать это! Они сейчас разнесут мой Дистрикт! МОЙ! — начинает кричать Китнисс. Пит даже хватает её за руку.

— Сколько у нас времени? Сколько планолётов вы увидели? Вы точно уверенны, что это бомбардировщики? — голос Мелларка крайне строг и сосредоточен. Вбежавший человек, ничего не говоря, подаёт ему какие-то бумаги. Лицо Питера несколько бледнеет.

— Пит? — робко спрашиваю я, приподнимаясь. Я ничего не понимаю. Они же не имеют в виду…

— Дай мне посмотреть, — Китнисс отбирает у него папку. Она судорожно окидывает взглядом папку, а затем, передав её Хевенсби, медленно отходит к столу у стены. Видно, что её бьёт дрожь.