Надежды маленький оркестрик

Римская империя времени упадка
сохраняла видимость твердого порядка:
цезарь был на месте, соратники рядом,
жизнь была прекрасна, судя по докладам.

А критики скажут, что слово «соратник» —

не римская деталь,
что эта ошибка всю песенку смысла лишает…
Может быть, может быть, может, и не римская —
не жаль:
мне это совсем не мешает, а даже меня возвышает.

Римляне империи времени упадка

ели, что достанут, напивались гадко,
а с похмелья каждый на рассол был падок…
Видимо, не знали, что у них упадок.

А критики скажут, что слово «рассол», мол,

не римская деталь,
что эта ошибка всю песенку смысла лишает…
Может быть, может быть, может, и не римская —
не жаль:
мне это совсем не мешает, а даже меня возвышает.

Юношам империи времени упадка

снились постоянно то скатка, то схватка,
то они в атаке, то они в окопе,
то вдруг на Памире, а то вдруг в Европе.

А критики скажут, что «скатка», представьте,

не римская деталь,
что эта ошибка всю песенку смысла лишает…
Может быть, может быть, может, и не римская —
не жаль:
мне это совсем не мешает, а даже меня возвышает.

Римлянкам империи времени упадка,

только им, красавицам, доставалось сладко,
все пути открыты перед ихним взором:
хочешь – на работу, а хочешь – на форум…

А критики хором: «Ах, форум! Ах, форум! —

вот римская деталь!
Одно лишь словечко, а песенку как украшает!..»
Может быть, может быть, может быть, и римская —
а жаль:
мне это немного мешает и замысел мой
разрушает.

«Давайте придумаем деспота…»

Давайте придумаем деспота,
чтоб в душах царил он один
от возраста самого детского
и до благородных седин.

Усы ему вырастим пышные

и хищные вставим глаза,
сапожки натянем неслышные,
и проголосуем все – за.

Давайте придумаем деспота,

придумаем, как захотим.
Потом будет спрашивать не с кого,
коль вместе его создадим.

И пусть он над нами куражится

и пальцем грозится из тьмы,
пока наконец не окажется,
что с а м и им созданы мы.

«Чувствую: пора прощаться…»

Чувствую: пора прощаться.
Всё решительно к тому.
Не угодно ль вам собраться
у меня, в моем дому?

Будут ужин и гитара,

и слова под старину.
Я вам буду за швейцара —
ваши шубы отряхну.

И, за ваш уют радея,

как у нас теперь в ходу,
я вам буду за лакея
и за повара сойду.

Приходите, что вам стоит!

Путь к дверям не занесен.
Оля в холле стол накроет
на четырнадцать персон.

Ни о чем не пожалеем,

и, с бокалом на весу,
я последний раз хореем
тост за вас произнесу.

Нет, не то чтоб перед светом

буйну голову сложу…
Просто, может, и поэтом
вам при этом послужу.

Был наш путь не слишком гладок.

Будет горек черный час…
Дух прозренья и загадок
пусть сопровождает нас.