Надя Князева решает остаться

Бормотание арьяти сливалось в какой-то бессвязный шум. Перед глазами вспыхивали то черные, то красные круги, рассыпаясь золотистыми искрами. В ушах пульсировала и шумела кровь, тело била мелкая дрожь, словно при лихорадке.

“У нас будет пополнение!”

Икнула, после чего завалилась на бок. Не то в желании истерично захохотать, не то умереть от страха, непонятно откуда ворвавшегося в мою реальность. Замутило, да так сильно, что приступ тошноты едва сдержала. Жилы напряглись до предела, словно натянутые резинки, что вот-вот лопнут, а затем мир медленно погрузился во тьму. Так пафосно, как гаснет свет в театре перед открытием занавеса.

Пополнение… Какое пополнение? Что бы это значило? Почему меня это вообще волнует в такой момент?

Снова гул голосов, перешептывающихся на непонятном языке. В нем крики и плач, чьи-то рыдания и зов.

Голову сдавило тисками от резкой боли.

“Арьяти… что со мной?”

Но демон не отвечал. Судя по изжоге, ему и самому сейчас было не ахти.

А в следующее мгновение все прекратилось. Как по щелчку пальцев. Хлоп — и все отлично. Неуверенно открыла глаза — комната не прыгала, не троилась, не старалась меня уронить, тошнота отступила, словно и не было вовсе, сердце билось спокойно и ровно. И, если бы не сырые следы на паркете от вспотевших ладошек, подумала бы, что совсем последний разум потеряла. Осторожно поднялась и, резко выдохнув, обратилась к встроенной системе мониторинга:

— Арьяти! Доложи обстановку!

“А я уже… Доложил”, - раздался недовольный голос. — “У нас пополнение”.

— Что ты имеешь в виду? Какое пополнение? Что это за приступ был?

“Тут такое дело… Милорад разворошил в тебе ангельское гнездо. А у вас, ангелов, есть такая дурная привычка, в автоматическом режиме лечить то, что лечить вовсе не требуется. Потому, поздравляю! Ты, Надя, уникум!”

“Где я? Я ослепла?”

Замерла, ошарашенно уставившись в одну точку. Женский голос? Это еще что за…

“Нет, не ослепла. Просто к зрению сейчас я подключен!”

“Что это значит? Кто в моем теле? Демон? Немедленно верни мне контроль!”

“Нашлась тут тоже, командирша. Будешь себя хорошо вести — один глаз, так и быть, дам”.

— Ну ка прекратили балаган! — отмерла, наконец, пока внутренние демоны не принялись делить другие мои органы. Не ровен час, начнут раздел имущества производить, границы влияния устанавливать. — Ты кто вообще такая?

“Надя, познакомься, восстановленное тобою сознание Эвон Ревиаль. Эвон — это Надя, ангел с Земли. А теперь все обнимемся и выпьем!”

Абсента. Бутылку. И можно без жженого сахара.

Села обратно на пол. Лучше не буду вставать.

“Ответь прямо, раньше наблюдалось свечение рук, левитация, телепортация, неконтролируемые исцеления?”

— А?

Перебралась на пушистый ковер и легла на спину, разглядывая расписанный хаотичными серебристыми завитушками потолок.

Свечение, левитация, телепортация… Идиотизм какой-то! На Земле такого не бывает! Ну, да, котята и щенята-доходяги в материнском приюте под моим чутким руководством всегда оживали. Но тут дело, я более чем уверена, в антибиотиках и уходе, а не моих чудодействах! То же можно сказать и о детках, которых я навещала вместе с отцом. Как правило, к кому приходила, те исцелялись вскоре. Меня в шутку даже иногда просили подержать за ручку, чтобы болезнь отступила. И отступала. А мы ведь юморили тогда, думали, совпадение…

Икнула. Икнула еще раз.

Я — ангел.

Обалдеть!

“Замечательно, конечно, но кто-нибудь мне объяснит, что в моем теле делает попаданка? Нужно немедленно доложить, чтобы ее уничтожили!”

“Я тебя сейчас сам уничтожу, если не заткнешься”.

И так кстати песня Тату вспомнилась. “Я сошла с ума, я сошла с ума”…

Лежу на полу в другом мире, разглядываю потолок в покоях для невесты эльфийского принца и слушаю, как в моей голове переругиваются демон мщения и, собственно, хозяйка моего тела. Ах да. забыла упомянуть, что совсем скоро обед с королем…

Вдруг пробило на смех. Сначала он зародился где-то внизу живота, затем поднялся выше, а, когда подкатил к горлу, вырвался диким, истеричным хохотом. Надежители предусмотрительно заткнулись и спокойно дождались, пока у меня пройдет приступ истерии.

Прямо общежитие “Надежда”. Она всегда умирает последней. К такому жизнь меня не подготовила. А стук в двери стал вишенкой на этой дикой горке взбитых сливок.

— Эвон! Ты готова? Мы на обед опаздываем!

— Давайте так, — выдохнула я. — Во избежание эксцессов. Вы просто заткнетесь и будете говорить тогда, когда я к вам обращусь или обстановка вынудит. Ага?

“Ты еще будешь мне указывать?” — возмутилась настоящая Эвон.

— Ты мне не нравишься. И вообще, если бы не моя ангельская суть, все еще варилась бы в Яме. Счастлива будь, что второй шанс получила. Но, если что-то не устраивает, арьяти с радостью отомстит тебе за оскорбления в мой адрес, а, арьяти?

“С превеликим удовольствием. Можно прямо сейчас? Мне и без нее тут тесновато”.

— Посмотрим, как вести себя будет.

Стук повторился.

— У тебя все хорошо? Эвон.

— Иду! Уже иду, — лениво соскребая себя с ковра, поправила платье, уложила Эвоновы прелести в декольте и открыла двери.