Надёжный флюгер. Юмористический фантастический роман-боевик

– Найдём, куда! – Не совсем уверенно сказал Плотов.– Очень сильно постараемся найти, малина-земляника. Но, Юленька, там не копи, конечно. Ты преувеличила. Но четыре-пять больших ящиков… имеется. А туда поплывём на нанайской лодке. Вниз по течению – быстро получится. Пешком дольше.

Они поступили правильно, ибо в старом селе Пермском, состоящем из потомков казаков и переселенцев из уральских городов России, квартировался один из чоновских отрядов. Понятно, собирались перебираться на Пиван (Пивань) и Верхнюю Эконь… А в Джонгмо им, по сути, делать было нечего.

Нанайцы, немного поторговавшись, но, подумав, за шапку винтовочных патронов и две осколочные гранаты переправили Павла, Юлию и Афанасия почти на десять километров, вниз по Амуру. Джонгмо располагалось на этом же берегу.

Удача не для всех

Им пришлось добираться до места назначения не на оморочках, а на двух широких и надёжных, устойчивых лодках-долблёнках. Лошадей нанайцы покупать отказались, пришлось их тоже подарить местным аборигенам. Но те поклялись, что на обратном пути вернут лошадей хозяевам. Правда, такие клятвы мало что стоят у коренного населения и произносятся, большей частью, для приличия.

– Не будет у нас обратного пути,– ответил Павел.– Там, за спиной, враги, малина-земляника. Лошадей оставьте себе. По дешёвой цене тут любому солевару и плотогону продадите. Навар хороший.

– Как велишь да позволишь, командира,– слегка поклонился старый нанаец.– Однако я ходи-ходи, нога мой туда беги родной стойбище.

Он ушёл, а все трое направились к берегу Амура, к лодкам.

Павел и Юлия устроились в одной большой долблёнке, Афанасий неплохо устроился в другой.

Что касается пана Рынды, то он решил сопровождать их не в образе, но в состоянии птицы, тоже невидимой, но разумной. Согласитесь же, господа и дамы, что стать даже некудышным автором, коих ныне под девяносто процентов – это великое и, можно сказать, почти волшебное занятие. А при нынешнем всеобщем мировом декадансе таковым, вполне, могут стать не только субъекты, подобные пану Рынде. Возможно, это и не так уж и плохо. Есть что и с чем сравнивать.

На таком вот обширном и очень необычном фоне даже самый «чёрный квадрат» запросто можно объявить шедевром. Но на этом такое вот его процветание и завершится.

А ведь совсем недавно на организованном и умело запланированном бесптичье и бездарная, но очень уважаемая задница объявлялась соловьём. И ведь такие фокусы проходили. Сейчас тоже получаются подобные… замутки. Но их век миновал. Агония по всем фронтам наблюдается. Берут запросто такие «умельцы» чужую идею, а когда переписывают не своё, то, в чём ни уха – ни рыла, словесная диарея происходит.

Потому даже писателя пана Рынду, с его яркой и патологической русофобией, вполне, и запросто можно объявить гением. Пусть не навсегда, но на достаточно долгое время. Пока там люди разберутся, что и к чему, уже и памятник бронзовый будет стоять творцу, назло отживающим свой век совдеповским махинаторам и маклёрам. Главное, что есть протест, а всё остальное не так и важно.

Но когда ещё толпа, которая, в принципе, и народ, одновременно, опираясь на «свободу и демократию» сделает «свой» выбор. За неё уже ведь всё давным-давно решено. Увы, потоки морального, политического, идеологического и прочего дерьма, заливают Россию. Людей с изменённым сознанием, причём, не в лучшую сторону в стране уже не сотни тысяч, и миллионы. Ну, как же в таком бедламе не подсуетится таким господам, как Рында? Дьявол велел. Конечно же, не Господь.

Значит, не совсем безосновательно Роберт Борисович считал, что он истинный летописец этой Земли, которую категорически не переваривает вместе с его народом. Такая вот потеха. Смешно, конечно, но до поры – до времени.

По причине полного неверия в светлое будущее в тёмном настоящем потомки россиян начинают безумно обожать и любить всё то, что было когда-то. Дольние предки наши, пращуры монархисты, анархисты, большевики, эсеры, бундовцы и прочие начинают казаться самым не равнодушным из нас почти ангелами. Причина проста. Тот, кто находится по горло в дерме, открыто мечтает о том, чтобы стоять в нём, хотя бы, по пояс. И ведь это уже рай. Правда, своеобразный.

Что касается Плотова и его товарищей, то они, сопровождаемые незримым и летящим над водами Амура писателем Бобом, плыли на лодках-долблёнках к конечной цели, к одному из основных кладов, невесть кем и для чего укрытых от глаз и рук людских.

– Никак не возьму в толк,– сказал сам себе Афанасий, рассматривая из лодки дальние горы противоположного берега, – зачем местным охотникам и рыбакам противопехотные гранаты. На медведя, что ли, с ними ходить или рыбу глушить? Ну, лошади – понятно. Для многих из них – они только мясо. Но ведь и это хорошо. Однако, чудной народ!