Надо помочь Ральфу (СИ)

– Значит, беремся за дело… За самое важное в нашей жизни дело… Потому что без еды, не туды и не сюды… – Максим снял сидор, сел, вытянул ноги и прислонился спиной к прохладной стене. – Когда нашагаешься вволю, или, как сейчас, чуть поболее того, только тогда поймешь, как это хорошо посидеть на дне включенного в списки достопримечательностей овраге, в тени его высоких стен, и побаловать себя соком кирандино. У себя дома, даже в выходной день и на самом мягком диване, никогда такого удовольствия не получишь. – Он растянул завязки сидора, вынул двухлитровую бутыль кирандино и красную глиняную кружку, которую захватил на кухне герцога, вместе с соком.

Кирандино хорош. Особенно в дороге. Всегда немного прохладный, восстанавливает силы и возбуждает аппетит (весьма подходящий продукт для честной рекламы). Очень полезно пить перед едой, для возбуждения аппетита… Но когда путешественники выложили свои припасы, то оказалось, что возбуждать аппетит не следовало. Две лепешки, кусок овечьей колбасы, и три пучка корешков, непонятно какого цвета, то ли зеленые с коричневым отливом, то ли коричневые с зеленым оттенком. Если быть справедливым, следует сказать, что пахли корешки приятно. Была бы у наших путешественников сейчас необходимость что-то нюхать, наверняка, все остались бы довольны. Но нюхать никому не хотелось, и не было такой необходимости. Хотелось есть. Даже очень хотелось. Максим и Эмилий позавтракали, но когда он был, этот завтрак, и каким он был? Если собираешься в дальнюю дорогу, то завтракать надо по-другому, основательно. А они и не собирались, это их Ральф турнул, и совершенно неожиданно. Не оставалось у них ни времени, ни возможности посидеть перед дорогой и побаловать себя пирогом или, хоть бы, просто хорошим куском мяса из кухни их светлости.

Гарнету и Бригсену тоже подошла пора, как следует заправиться. Их прямо с тренировки сорвали. Как после хорошей тренировочки есть хочется, Максим и сам знал.

– Чего это вы? – окликнул Максим гномов, – садитесь, доставайте, что захватили и начнем.

– Тут такое дело… – Гарнет поморщился, – нечего нам доставать.

– Тоже скажешь: «нечего»… – Максим принял ответ Гарнета за неудачную шутку. Он знал, что не могли хозяйственные гномы, отправиться в путь, не захватив хорошего запаса провизии. Да и полненькие сидора их выдавали. – Не тяните, развязывайте сидора! Они у вас тяжеленькие. Даже интересно, чего вы туда уложили. Без пирогов, наверно, не обошлось. А начнем мы с прекрасного кирандино, – он налил полкружки и передал ее Эмилию.

Гномы переглянулись.

– Угу, полные сидора… Только у нас, в сидорах, пращи и камни, от того они и тяжелые. Больше ничего нет, – Гарнет смутился. «Смущенный Гарнет!» – такое показывали редко. На это стоили посмотреть. Но Максим, вроде бы и не заметил этого смущения.

– Ну, вы даете, – удивился он. – Гномы отправились в дальнюю дорогу и не захватили ничего поесть… Такое никому и рассказать нельзя, никто не поверит.

Наверно чрезвычайные обстоятельства, – заступился за гномов Эмилий. – Что-нибудь случилось?

– Ничего не случилось, – Гарнет сбросил сидор и сел на него. – Вернемся домой, доедим.

– Как же это получилось? – стал допытываться Максим. – Секиры захватили, каски нацепили, камзольчики у кого-то позаимствовать успели, даже камни в сидора насыпали. А в смысле поесть, не сообразили. В наших местах считают, что все гномы мужики обстоятельные и отсутствием аппетита не страдают. Так это неправда? Или вы просто лопухнулись?

Ясно, что лопухнулись. Бригсен и не стал объясняться. Он юниор, ему думать не положено, должен выполнять. За него думают тренер и капитан. Они и приказывают: когда лежать, когда стоять, а когда и бежать. Приказали – иди, он и пошел. А Гарнет – центрфорвард в основной команде. Он всегда должен соображать: где, как и почем? И насчет поесть – тоже. Ему и объясняться.

Гарнет объяснялся нехотя: