***надцать лет спустя

Поэтому и платила, хорошо понимая, что сама себя загоняет в угол, что нельзя поддаваться на шантаж. Что с каждым разом она всё глубже в этом увязает, но… Продолжала платить и молчать. Правда, через одного знакомого, увлекавшегося не совсем законными способами извлечения информации из сети, смогла узнать, откуда ей присылают сообщения. Номер оказался «серым», и ни на кого зарегистрирован, а что даст знание города?

Несмотря на увлеченность искусством, Оля прекрасно поняла, к чему аккуратные расспросы свекра о том, хватает ли ей денег, зарабатываемых Тимофеем? Может, она и вкладывать их во что-то начала?

Потому, когда Тим сказал, что уезжает, чтобы помочь Чернышову, быстро сложила одно со вторым. Хотя Александра она видела всего несколько раз, зато из рассказов мужа знала, что тот не просто одно время был правой рукой Юрия Семеновича. Именно Чернышову тот доверял и доверяет самые щепетильные и сложные финансовые вопросы, порой вслух сетуя, что приходится опираться на него, а не на родного сына, решившего выбрать свой путь в жизни. А ещё Александр был другом Тимофея, потому тот не мог и не собирался игнорировать просьбу.

Поэтому и те вопросы, и знание, куда отправился муж, сложились в единую картину.

- Вы ему всё рассказали? – Лариса, выслушав эту почти исповедь, с трудом проглотила комок в горле. Она сама не знала, чего ожидать от этой встречи, но точно получила намного больше, чем предполагала. К рукам Тимофея она не присматривалась, поэтому история стала шоком вдвойне.

- Да, - Ольга кивнула, продолжая рассматривать узор своего пестрого сарафана. – Сегодня, когда прилетела, Тим даже сначала наорал на меня…

Ну, кто бы сомневался. Мужчины такие существа, что от стресса сначала орут, а потом уже думать начинают.

- А потом?

- А потом сказал, что его это не волнует. Ему важно моё мнение, а не тех извращенцев, которые любят щекотать себе нервы просмотром таких видео, - она наклонилась, украдкой смахнув все-таки выступившие слезы.

Лариса тоже глубоко вздохнула, пытаясь подавить эмоции, но не получалось. Жалость и уважение по отношению к Ольге, сочувствие Тимофею и… горячая злость на Сашу. Такая, что она всерьез опасалась не сдержаться и выскочить сейчас из кабинета, пойти его искать, желая высказать всё, что думает о его подковерных играх. Но всё же не могла не спросить:

- Зачем вы мне это рассказали?

- Затем, что Тимофей и Александр друзья. У них бывают разногласия, но… Оказывается, это именно он вытащил Тима из той деревни в Чечне, где его держали много месяцев. Нарушил приказ, попал в плен. Рисковал собой ради незнакомого мальчишки. И я знаю, что мой муж до сих пор важен для него. Наверное, это какая-то форма комплекса ответственности за того, кого спас. А ещё для Александра очень важны вы, Тимофей сказал, что ни разу не видел такого – Чернышов ведь наплевал на дела, на то, что рискует своей репутацией и просто свободой ради женщины. Вы особенная для него. А раз наши мужчины дружат, то и мы будем хоть и редко, но видеться. Я знаю, что вы такая же жертва того, кто шантажировал меня, он ведь и вас подставил с этими переводами, поэтому рассказала, чтобы между нами не было непонимания. Я только очень прошу – не рассказывайте никому эту историю.

Ольга смотрела на неё даже слишком серьезно, будто испытующе. И в чем-то Лара ей даже завидовала. Например, её слепой вере собственному мужчине, уверенности в своих пусть и неправильных, но нужных действиях. Пусть не в глазах окружающих нужных, но в своих собственных. Инстинктивная попытка защитить того, кто, по большому счету, в защите и не нуждается, но то он и инстинкт.

- Об этом могли не просить, я никому не скажу.

Оля кивнула, силясь улыбнуться, но получалось плохо. По её глазам было заметно, насколько тяжело дался этот разговор. Она открыла рот, собираясь сказать что-то ещё, но тут с грохотом распахнулась дверь кабинета.

Лариса тоже вздрогнула и даже машинально выставила перед собой так и не выпущенную из пальцев ручку. Прямо почти джедайский меч.

Чернышов не был ни запыхавшимся, ни взмыленным, даже дышал ровно и спокойно, но по глазам было заметно, насколько он напряжен. Если по Оле просто скользнул взглядом, удостоив только мимолетного кивка, то на Ларису смотрел неотрывно и с беспокойством. Скорее, даже с ожиданием чего-то неприятного, но неизбежного.

- Простите, что помешал. – Вот как раз извинения в его голосе не было совершенно. Разве что намек, причем, почти оскорбительный в своей прямоте. – Ольга, Тимофей ждет тебя внизу на проходной.

Не понять этот намек было невозможно, потому Оля, бросив в сторону Лары сочувственный взгляд, тихо попрощалась и вышла.

Лариса тоже встала, но пошла не к двери. Она встала ровно напротив Саши, так, чтобы без помех смотреть в его глаза.

- Ты мне соврал. Ты знал, кто отправляет деньги, и каждый день врал мне, - прозвучало это глухо, но без надрыва. Наверное, сказались внутренние уговоры, не зря же до его прихода пыталась успокоиться. – И если ты сейчас придерешься к формулировке, что каждый день этого не говорил, я тебя ударю!