***надцать лет спустя

Чапа – а теперь Лариса окончательно убедилась, что это была она – покаянно заскулила. Покаянно-то покаянно, но с очень уж знакомыми нотками… Вряд ли у Сашки есть собака, поэтому, во избежание конфуза, стоило поторопиться с явлением народу.

Ещё бы понять, как они в дверь вошли, и всё окончательно встанет на свои места. Лара, путаясь в рукавах, натянула на короткую пижаму халат, ладонями пригладила волосы и, уже выходя из спальни, попыталась вспомнить – она макияж перед сном сняла или так и упала? Вроде, умывалась, но утверждать точно не стала бы.

Уже через пару часов после того, как приехала из цыганского поселка, Лариса поняла, что совет Чернышова насчет «поехать домой и лечь спать» был не просто хорошим, а замечательным. Потому как голова не соображала даже в элементарных вопросах, и наворотить ошибок в таком состоянии было, как нечего делать. Возможно, нерабочая атмосфера офиса была не таким уж плохим фактором, пусть день практически прожит зря, зато ничего не перепутали и не угробили. Хотя был звонок от Степаныча, который в ярких идиоматических выражениях рассказал, как работники теплосетей, раскапывая мирно догнивающую трубу отопления, ковшом экскаватора манд… в смысле, повредили силовой кабель, и теперь две улицы сидят без электричества. А у них завтра по плану должны монтировать проводку, но стены под неё хоть пальцем ковыряй – штробить-то без света никак. Звонок этот придал Ларисе необходимый, но – увы - кратковременный заряд бодрости, особенно, когда выяснилось, что везти генератор со склада некому, штатный водитель уехал за пластиковыми панелями ещё утром и хотя, как Карлсон, обещал вернуться, на горизонте не маячил. Поэтому пришлось просить ребят забросить генератор ей в багажник и тащиться через половину города самой. На месте ещё раз выслушать эмоциональный спитч Степаныча и лично полюбоваться работой криворуких трубокопателей. Судя по глубине ямы, они там не теплоцентраль искали, а, как минимум, нефть.

В общем, когда ближе к шести часам она оказалась в офисе, там встретился новый следователь, показавшийся смутно знакомым. Присмотревшись, она припомнила приятеля Костика, и обрадовалась – ничто так не способствует повышению раскрываемости преступлений, как личная заинтересованность лица, его ведущего. Через некоторое время выяснилось, что радовалась она рано – Алексей Иванович Щукин если не вытряс из неё душу, то нервы вымотал подчистую.

- Значит, вы утверждаете, что ничего не знаете о желании Константина продать свою долю предприятия? – голос у нового следователя оказался неприятно-низким, или это Ларе так показалось от расстройства, но ощущение от него было, как от скрипа ногтями по стеклу.

- Я утверждаю, что он не собирался ничего продавать, - сил не было даже на то, чтобы удерживать вежливое выражение лица, да она особо и не старалась. – Не знаю, кто вам это сказал, но лучше уточните, не ослышался ли этот человек.

- Уточним. Обязательно уточним, - Щукин что-то пометил в бумагах. – У вас с потерпевшим были какие-то разногласия?

- Глобальные – нет.

- А не глобальные? – он тут же уцепился за её оговорку.

- Спор о том, утром или вечером уборщице лучше полы мыть, считается? Тогда и не глобальных не было.

- Лариса Николаевна, я оценил ваше чувство юмора, но ситуация совершенно не смешная, - следователь отложил ручку и в упор уставился на Лару. Она ответила таким же пристальным взглядом. Поиграть в гляделки не вышло – у Щукина зазвонил телефон, отчего Лара про себя облегченно вздохнула. Этот Алексей, который Иванович, будто специально действовал ей на нервы. Вроде, с виду нормальный мужик, вполне приятное лицо, даже тонкий белый шрам, наискось пересекающий верхнюю губу, его не портил. Зато до приезда Ларисы в офис он успел довести уборщицу до белого каления, а Маринку – до слез. Не иначе как импотент, потому что здоровый мужик так ненавидеть женщин не может.

- Давайте вы подпишете протокол опроса, и на сегодня мы прощаемся, - он сунул ей лист, покрытый мелкими убористыми строчками, который Лариса, не иначе как из вредности, ну, или из разумной предосторожности прочла особенно внимательно. Но ничего, противоречащего своим словам, не нашла, потому почтила автографом. А уж провожала следователя так и вовсе почти со слезами радости на глазах.

Как доехала домой, она помнила с трудом, сил хватило только на переодевание и стягивание покрывала с кровати, дальше темнота.

Потому и явление посторонних на своей территории пропустила.

- Вы как тут оказались? – она попыталась как можно незаметнее зевнуть, мимоходом потрепав кинувшуюся под ноги Чапу по лобастой голове.

Чернышов обосновался на кухне, и, стоило Ларисе заговорить, прижал палец к губам, кивнув на закрытую дверь второй комнаты.

- Там Марта спит, не шуми. Я не смог тебе дозвониться ни на мобильный, ни на городской. На звонок в дверь ты тоже не отвечала, а Марта вспомнила, что у них есть запасные ключи от твоей квартиры.