Наемник

По дороге к ресторану Сайед сразу заметил людей из охраны Иванова. В вестибюле их было четверо – один стоял у входной двери, один у лифтов, и еще двое контролировали вход в ресторан. Мужчина с лицом мальчика внезапно появился из-за большого растения. В уголке рта он сжимал сигарету, на губах застыла улыбка. Сайед так спешил уйти с холода, что не обратил внимания на то, что Николай удивительно красив. Точнее, его следовало назвать симпатяшкой, похожим на кинозвезду. У него не было резких, грубых черт, характерных для русских агентов безопасности, чистая кожа, красивые зелено-голубые глаза и светло-каштановые волосы – если б он жил в более теплом климате, то почти наверняка стал бы блондином.

– У вас хорошая комната, верно? – спросил Швец.

– Да, очень.

Одной рукой русский вытащил портсигар и предложил гостю закурить. Сайед взял сигарету, и Швец протянул ему зажигалку.

– Директор Иванов ждет вас в ресторане. Надеюсь, вы проголодались.

– Да, очень.

– Это из-за холодной погоды. Пожалуйста, следуйте за мной.

Зал ресторана был декорирован красными и золотыми цветами и по большей части бархатом. Типичный русский стиль – тяжеловесный и рассчитанный на то, чтобы сразу произвести впечатление. Чудище из тихой заводи понятия не имело о том, что такое тонкий вкус. Сайед не был снобом, но гордился своим происхождением. Османская империя просуществовала более шестисот лет. Здесь же менее чем за столетие эти твари одну из двух сверхдержав превратили в государство черни.

В воздухе висел серо-голубой дым. Все столики были заняты. В ресторане собралось несколько сотен человек, и все находились в разной стадии опьянения. Впервые Сайеду пришло в голову, что русские – очень шумные люди. В особенности когда смеются. Сайед никого не узнал, но догадался, что все посетители занимают высокое положение. Так уж повелось у русских. Даже в период расцвета рая для рабочих правящая элита жила богато, отдельно от этих самых рабочих. Она наслаждалась роскошью, о которой маленькие люди не могли и мечтать.

Двое высоких охранников стояли на страже рядом с кабинкой в дальнем углу. Красные бархатные занавески были отдернуты и закреплены на мраморных колоннах веревками с кисточками. Сайед увидел Иванова, сидевшего между двумя юными красавицами. Русскому было уже под шестьдесят, но он явно не ощущал своего возраста и с удовольствием наслаждался всеми вещами, которые его интересовали. В некотором смысле он являлся идеальным руководителем разведывательной службы, если считать, что его интересы сравнимы с интересами государства.

Сайеда предупредили, что в последние годы власть Иванова заметно усилилась. Во время Политбюро черный рынок существовал, но до процветания ему было далеко. В процессе перехода от централизованного контроля за рынками и плановой экономики к псевдокапитализму люди из КГБ находились в самом выгодном положении. Им принадлежали оружие, боевики и система слежения, позволявшие шантажировать и сажать в тюрьму любого, кто не пригласил их в буфет. А у Иванова был ненасытный аппетит.

Иванов увидел приближающегося Сайеда и позвал его. Русский попытался встать, но застрял между девушками, и ему пришлось снова сесть.

– Ассеф, рад тебя видеть. – Иванов протянул руку с кольцами на указательном пальце и мизинце.

– Взаимно, Михаил, – солгал Сайед.

Он потянулся через стол и пожал Иванову руку.

– Если б ты еще раз отклонил мое предложение, я послал бы за тобой своих людей, – сказал Иванов и рассмеялся, хотя в его глазах не было и намека на улыбку.

Сайед засмеялся в ответ и попытался подыграть. Однако он понимал, что Иванов произнес эти слова, чтобы его гость их запомнил. И вспоминал всякий раз, когда Иванов его позовет. Сайеду невероятно хотелось, чтобы этот вечер поскорее закончился, но все еще только начиналось.

Иванов заказал бутылку дорогого «Бордо» и представил Сайеда девушкам. Блондинку звали Алиса, рыжую – Светлана. Рыжая вдруг страшно заинтересовалась шпионом из Сирии. Именно так и сказал Иванов – ничего другого он даже не пытался придумать. Возможно, для русских это слово звучало интригующе, но для Сайеда являлось настоящим оскорблением – одним из многих, что ему предстояло перенести в этот холодный зимний вечер.

Иванов заказывал одну бутылку вина за другой, официанты приносили тарелки с новыми закусками. Когда появилось главное блюдо, желудок Сайеда был уже полон. Иванов постоянно уводил разговор в сторону от серьезных вопросов, а руки Светланы все чаще наведывались к паху Сайеда. Он не питал иллюзий относительно своих способностей соблазнять женщин. Да, он был достаточно привлекательным, но понимал, что не может рассчитывать на внимание двадцатилетней модели. Вне всякого сомнения, Иванов приказал ей о нем позаботиться. «Интересно, – подумал Сайед, – накажут ли девушку, если я ее отвергну».