Наемник

– Айла, я думал, что ты прилетела на Эрлизу, чтобы повидаться со мной. – Генрих все же поднял взгляд, испытывая давно позабытые чувства, заметил, как на лице дочери появилось такое же, как было у ее матери, щемящее, знакомое выражение упрямой решимости. – Пойми, один человек не в силах изменить реальность целой планеты. Нет необходимости в опасных исследованиях.

– Вот ты заладил! – Девушка с досадой отвернулась, глядя в окно. – Зачем тогда я училась? Между прочим, тема моей дипломной работы «Терраформирование планет в условиях мирного времени». Это подразумевает полевые исследования, экспедиции на другие миры! Я реально хочу и могу помочь нашему миру! А ты пытаешься удержать меня на привязи! Ты не имеешь права так поступать!

Гневная тирада дочери не возымела должного эффекта.

– О других планетах забудь, – отрезал Генрих. – Эрлизу окружают карантинные миры, где полно боевой техники!

– На Элио мне почему-то никто не чинил препятствий!

– Здесь Окраина, – не терпящим возражений тоном напомнил Вайбер. Он, в отличие от застывшей реальности родной планеты, сильно изменился за истекшие годы. Можно сказать, что от прежнего Генриха, молодого, решительного, не осталось и тени. Он не просто научился выживать в условиях пустошей, – осознав, что деваться некуда и враждебный мир не простит слабости, он нашел в себе силы сознательно пойти наперекор судьбе. Поначалу неистовое, какое-то фанатичное упрямство, нежелание сдаваться, мириться с жалкой участью превратило его в одинокого охотника, затем он собрал первую группу таких же отчаянных парней, решив организовать собственный бизнес.

Первым настоящим «делом» стало нападение на обнаруженный в пустошах полевой склад вооружений, сохранившийся со времен войны и надежно охраняемый сервами. Давнюю вылазку на побережье, полученное там ранение и предательство Фолера он старался больше не вспоминать. Генрих выжил, стал совершенно другим, жестким, непримиримым, дерзким, и от неминуемой мести Фолера спасло лишь то обстоятельство, что он выполнил часть их договора, отправил Айлу на Элио, – за это Вайбер простил ему остальные грехи.

Суровая жизнь все расставила на свои места. Его бывший напарник сейчас хоть и владел несколькими космическими кораблями, но влияние Фолера было ничтожно по сравнению с положением, которое занимал Генрих.

Айла порывисто встала. Казалось, что разговор не получился, и она намерена уйти, но что-то удержало девушку. Остановившись на пороге, она посмотрела на отца, застывшего в задумчивой позе, вернулась, присела рядом и спросила:

– Пап, почему все так плохо?

– В смысле? – он отодвинул тарелку с остывшей едой.

– Кругом разруха. И никто ничего не предпринимает.

Генрих невесело усмехнулся:

– Вот ты о чем… На самом деле население Эрлизы постоянно работает над восстановлением систем цокольного этажа мегаполиса, но результат труда почти не виден со стороны. Тот факт, что жители города поддерживают системы жизнеобеспечения вот уже двенадцать лет, по-моему, говорит сам за себя.

– Я заметила, что тут почти не используют технику.

– Люди боятся сервов, – ответил Генрих. – Война породила страх перед машинами. Он неистребим и передается от родителей к детям.

– Не понимаю… Такой контраст. – Айла встала, прошлась по комнате, собираясь с мыслями. – Я попала в совершенно другой мир, как будто здесь какое-то параллельное измерение.

– Верно. В Центральных Мирах не любят поднимать тему Окраины. Нам не помогают. Я объясню тебе причину этого. Старые колонии истощены войной и ограничены в ресурсах, у них нет достаточного количества боевых кораблей для контролирования всего пространства Обитаемой Галактики. Сразу после войны адмирал Воронцов выступил с программой изоляции периферии. Он прекрасно понимал, что количество людей, проживающих в удаленных колониях, ничтожно… говоря проще, наши жизни не стоят тех усилий и жертв, которые потребовались бы для защиты Окраины, восстановления разрушенных городов, возрождения экономики. Девятнадцать планет скопления Центральных Миров объединились в оборонительный союз, предложив населению периферии покинуть карантинные секторы, переселившись в центр, под защиту флота.

– Почему же ты не эмигрировал с Эрлизы?

– Эвакуация дальних колоний – блеф, – ответил Генрих. – Не более чем попытка адмирала Воронцова сохранить хорошую мину при плохой игре.

– Допустим, – Айла прекрасно понимала, что отца тяготит тема разговора, но множество вопросов, теснившихся в ее рассудке, требовали ответа, и потому она продолжила: – Только, пожалуйста, не лги мне. Все равно я уже многое узнала.

– О чем? – мрачно переспросил Генрих.

– Не о чем, а о ком. – Она с вызовом посмотрела на отца. – О тебе.

Вайбер понимающе усмехнулся.

– Ну, и что конкретно стало известно моей дочери?

– Ты занимаешься контрабандой и торговлей оружием! – собравшись с духом, выпалила Айла. – Твое влияние распространяется на всю планету!

Она ожидала, что отец сейчас станет все отрицать, возмутится или просто откажется продолжать разговор, но он лишь кивнул:

– Верно.

– Что «верно»? – опешила Айла, не ожидавшая подобного признания.