Наездница. Сожженная тобой

- Затем, что участники скачек должны видеть и знать своих королей в лицо, маленькая мисс Ирландия, - понизив голос, сказал жених.

Ему пришлось взять меня под локоть, чтобы хоть ненадолго передохнуть от молчаливого укора Кавендиша-старшего. Юноша прикасался ко мне очень неохотно — того и гляди, сбросит мою руку, как мерзкого жука — да и я старалась отстраниться от него как можно дальше. Наше дефиле не доставляло удовольствия никому из нас, но дурацкие правила высшего света предписывали жениху с невестой держаться друг за друга, чтобы вдруг не потерять партнера в колышущемся море живых людей.

- Вы не похожи на короля, - честно заметила я.

- Что вы, я по собственному царственен. Мое королевство — это государство греха и порока... Впрочем, вы тоже не очень смахиваете на венценосную особу, разве что, на императрицу конюшен... Лошади, конюхи и грумы - ваши верные подданные... Так?

Грудь полоснула привычная боль. Жизнь не давала надолго забыть об Адаме, раз за разом подкидывая новые поводы вспомнить проклятого берейтора...

- Так, - согласилась я. Мне не место в светском Лондоне — даже

сдобренный алкоголем мозг Клиффа раскусил меня в два счета. Лишь один отец продолжает тешить себя иллюзиями счастливого брака дочери. - Как видите, наши сферы влияния совсем не соприкасаются.

- Мы не пара, это факт, - легко согласился со мной жених. - Это очевидно для всех, кроме наших отцов... Может, заключим соглашение?

Клифф приподнял шляпу и чуть поклонился в сторону парочки тридцатилетних дам, рассматривающих нас из-под нависающих полей шляп. Те заколыхались и подмигнули жирно подведенными черным глазами. Появление Кавендиша-младшего неизменно производило фурор среди легкомысленных дам, не особо стесненных пуританскими порядками старушки Виктории.

- Соглашение? - с некоторых пор я стала очень осторожно относится к любого рода договоренностям с ненадежными мужчинами.

- Постараемся приложить все усилия, чтобы разорвать нашу помолвку, - юноша дернул локтем, притягивая меня ближе к себе, и улыбаясь какой-то симпатичной молодой мисс.

- О, это с превеликим удовольствием! - с чувством заявила я. Почему бы не воспользоваться помощью нежданного союзника, раз уж наши интересы в этом вопросе полностью совпадали...

Мы подошли к киоску, где принимали ставки. Около него скопилось несколько десятков мужчин — все стремились пролезть без очереди и поставить деньги на выбранного коня. Суммы ставок разнились — от нескольких шиллингов, внесенных неизвестно как оказавшимися на ипподроме рабочими, до сотен фунтов, щедро высыпаемых на прилавок обеспеченными пэрами.

- Ставки! Делайте ваши ставки, господа! - выкрикивал стоящий за прилавком букмекер, будто бы присутствующие собрались здесь не для этого.

Самым большим доверием публики пользовался трехлетний Ахалон — он был главным фаворитом заезда. Я уже слышала это имя, оно не раз проскакивало в разговорах отца. Ахалон — наш жеребец, всего лишь год назад привезенный из Ньюбриджа в Лондон. Главный любимчик публики, уже выигравший не одни скачки в этом сезоне, он имел отличные шансы снова показать себя во всей красе.

Когда мы с отцами приблизились к киоску, присутствующие замолчали и расступились.

- Не хотите ли сделать ставку, мисс? - обратился ко мне букмекер, после того как отцы выложили по паре сотен футов за первенство Ахалона. В его голосе сквозил смех, вопрос был задан лишь для того, чтобы поднять настроение собравшимся аристократам — благородные дамы не носили с собой денег и не принимали участия в мужских развлечениях.

- Хочу, - внезапно для всех заявила я. Завела руки за шею и, чуть поборовшись с застежкой, сняла дар Кавендишей — не прекрасное ожерелье, нет: железный ошейник с вделанными для дополнительного веса булыжниками.

Я протянула ладонь и разжала пальцы. Драгоценное колье со стуком упало на деревянный прилавок. Тишина вокруг стала звенящей. Все смотрели на меня с изумлением и почти что благоговейным ужасом.

- На кого ставите, госпожа О'Коннор? - неуверенно спросил делец. Он изрядно струхнул при виде сверкающей змейки камней, беспомощно свернувшейся среди бумажных и железных денег.

- На Ахалона, кого же еще, - пожала плечами я.

- Ставка принята, - мужчина быстро опомнился, убрал ожерелье с глаз долой и отсыпал мне целую гору жетонов.

- Молодец, дочка! - отец первым пришел в себя, сграбастал меня в объятия и рассмеялся. - Моя кровь!

Следом за ним улыбнулся герцог, Клифф захохотал, согнувшись пополам... Стоявшие рядом джентльмены захлопали и засвистели, бросая на нас одобрительные взгляды. Мой поступок явно произвел впечатление на изголодавшуюся по скандалам британскую публику.

Приближалось начало заезда, и нас провели на лучшие места трибун: беговая дорожка была совсем рядом, за доходящим до уровня груди ограждением. Мне показали нашего фаворита — поджарового, мускулистого жеребца и маленького жокея в красно-белой экипировке, и мы расселись по местам.