Наездница

Всадники подъехали к конюшне неспешной трусцой, чтобы дать лошадям остыть, и спешились. В ту же секунду, как подошвы его коснулись земли, Дейк сразу понял, каково ему будет завтра. Ноги едва сгибались.

— Побаливает? — сочувственно осведомилась Памела.

— Предполагаю, что завтра будет хуже…

— Может, стоит принести мазь? — лукаво поддразница девушка. — Вероятно, вам понадобится растирание.

Буйная фантазия Дейка, подстегнутая шутливыми словами, тотчас же нарисовала картину: руки Памелы скользят по его обнаженной ноге, массируя каждую натруженную мышцу. Но эта картина мгновенно сменилась новым видением — ее ладони уже скользят по всему телу Дейка, а потом его руки прикасаются к Памеле… и наконец губы…

— Дейк?

Его имя, произнесенное девушкой, лишь подхлестнуло сладкие видения. Но дрожь в ее голосе заставила осознать, на какую опасную почву он ступил.

— Пойду повожу лошадей, чтобы остыли, — выдавил Дейк из себя, досадуя, как неловко и напряженно это прозвучало.

— Но я…

Дейк понял, что если Памела не уйдет в следующую же секунду, то он не сможет больше удержать себя от того, чтобы не заключить девушку в объятия.

— Почему бы вам не посмотреть, как там Рэнсом? — предложил он, судорожно цепляясь за единственную тему, которая, как он знал, может отвлечь ее.

И только когда Памела кивнула и направилась к дому, Дейк облегченно вздохнул.

Спустя некоторое время он вошел в седельную комнату, таща упряжь с обоих коней и свою куртку. Там он самым тщательным образом развесил уздечки, дочиста вытер седла и аккуратно примостил их на соответствующие колышки на стене. Потом аккуратно сложив свою куртку, перевесил ее через руку. Но ни одно из этих размеренных и продуманных действий не облегчило мучительной напряженности его тела. И Дейк с отвращением зашвырнул куртку в угол.

В тот же день, ближе к вечеру, Поработав еще с двумя лошадьми из их конюшни и пообщавшись с Томом и Гарри, которые вели себя удивительно смирно и тихо, Памела вернулась в дом. Она просто с ног валилась от усталости. К ее безмерной радости, Рэнсом уже практически приготовил обед, оставалось только поставить на плиту. Сегодня это был огромный ростбиф, и Памела не сомневалась, что дядя, по своему обыкновению, щедро сдобрил его своей фирменной адской смесью перца и всяких специй, от которой даже у привычного к острой еде человека глаза на лоб лезли. Девушка приветственно похлопала Рэнсома по плечу.

— Рада, что тебе лучше.

— Да, лучше, — ответил он, кинув внимательный взгляд на племянницу, и тут же снова повернулся к плите.

Глаза Памелы сузились.

— Что еще стряслось?

— Ничего. Обед через час.

— Рэнсом…

— Смотри не опоздай, а не то я все выброшу в окошко.

— Что стряслось? — повторила она, подойдя вплотную к дяде.

Рэнсом вздохнул.

— Нынче утром здесь побывал Стикс Хоуп.

Девушка почувствовала внезапно образовавшуюся в груди пустоту.

— Он забрал Циклона?

Рэнсом кивнул.

Малкольмы ждали этого. Памеле даже казалось, что морально она готова к этому.

— Что ж, мы знали, что так и будет, — как можно спокойней произнесла она.

— Полагаю, мы не могли долго хранить все эти неприятности в тайне. В нашей среде новости распространяются чертовски быстро.

— Ничего, все будет хорошо, — ответила Памела, страстно желая поверить в свои собственные слова.

— Где Дейк?

— Не знаю. Пойду приму душ, — поспешно сменила она тему беседы и побежала к себе.

Она и в самом деле не знала, где Дейк. Да и не хотела знать. Весь день она упрямо старалась выбросить его из головы. Ей не хотелось встречаться с ним — по крайней мере, пока она не придет в себя после того, что произошло между ними этим утром.

Ей никогда еще не доводилось видеть в мужских глазах огонь, подобный тому, что вспыхнул во взгляде Дейка, когда она в шутку предложила принести ему растирание.

Опустившись на краешек кровати, Памела зажала руки между колен, стараясь унять дрожь. Ее первый сексуальный опыт в колледже стал болезненным разочарованием, а единственная попытка повторить этот опыт оказалась немногим лучше. Поэтому эротические фантазии никогда не тревожили ее покой. Так почему же сейчас ее захлестнула бурная волна жарких, неистово-страстных видений? Начинались они с того, как она растирает обнаженную спину и ноги Дейка, но этим дело не ограничивалось. Ей виделось, как она пробегает руками по всему его мускулистому телу. Всему! И не только руками.

Скинув ботинки, она свернулась клубочком на кровати. Да что же с ней такое, в конце-то концов? Неужели она до того истосковалась в уединении ранчо, что первый же мало-мальски подходящий мужчина…

Нет, ведь на ранчо часто заезжали мужчины, да и сама она выбиралась в город. Просто она сознательно не замечала их, и ей это нравилось. По крайней мере, она внушала себе это последние пять лет. Так в чем же дело? Она пять лет равнодушно смотрела на всех привлекательных мужчин, а теперь? Как она могла вдруг все забыть? Забыть, например, муки и унижения, в которых прозябала ее мать, и свою собственную надменную снисходительность. Забыть из-за того, что один из этих смазливых мужчин соизволил обратить на нее внимание.