Награда

Но Кристофер был прав. Гаэль не спешила их познакомить. Доминика была слишком непредсказуема и ясно высказала свое мнение: мать не должна встречаться с мужчинами. Гаэль и сама пока не была уверена, что с Кристофером встречается, но Доминика посчитает, что это именно так.

— Я умею вести себя в присутствии детей, — заверил он, и она знала, что это правда.

Кристофер вообще вел себя безупречно. Через два месяца постоянных встреч даже не попытался ее поцеловать, разве что в щеку, по-дружески. Гаэль не была готова к большему, и он это чувствовал. Похоже, ему было просто любопытно посмотреть, какая она, эта Доминика, и действительно ли у нее такой трудный характер. А Гаэль делала все, чтобы этого не произошло, потому что не желала давать дочери повод для новых нападок и обвинений в неверности отцу.

— Может, потом, когда мы вернемся… — уклончиво пробормотала Гаэль.

— Или когда она закончит колледж? — поддел Кристофер.

— Именно. Думаю, это самое идеальное время, — поддержала его она. — Просто не уверена, что Доминика отреагирует адекватно. Она очень предана отцу до сих пор. Считает его чуть ли не богом.

— О господи, это хуже, чем святой. Может, я подожду, пока она выйдет замуж и родит пару детишек?

— Доминика вообще не собирается замуж, — серьезно возразила Гаэль. — Она намерена делать карьеру на Уолл-стрит и, думаю, своего добьется: будет прекрасным банкиром. Доминика очень похожа на отца, только характер пожестче. Моя мать была такой же: вечно всем недовольна, мрачная, угрюмая.

— Звучит не слишком лестно, — заметил Кристофер. — Похоже, она и правда кремень.

— Так и есть. Железная воля и решительность — это про Доминику. Она никогда не была близка со мной — только с отцом. Никому ничего не прощает. Блестящий ум, но ни тепла, ни сострадания.

— Несмотря на то, что вы — это все, что у нее осталось?

Гаэль кивнула, и ему стало ее жаль. Будь мать и дочь близки, это стало бы утешением для обеих, но, увы, этого нет.

— Что ж, решать вам, но я бы хотел с ней познакомиться. И готов к этому. А вы?

— Я не уверена… — честно призналась Гаэль.

Неделя в Валь-д’Изере оказалась нелегкой. Доминика в первый же день повредила колено и до конца недели ходила на костылях или сидела у себя, пока ее подруга каталась на лыжах и развлекалась. В Париж она вернулась в ужасном настроении. Было ясно, что не время знакомить с Кристофером. Следующие несколько недель, пока заживало колено, Доминика вела себя как демон из ада: злилась на всех и вся.

Майским вечером Доминика, уже избавившись от костылей, собралась с друзьями в кинотеатр на Елисейских Полях. Собирались они у Гаэль в особняке. После того как дочь уйдет вместе с друзьями, Кристофер должен был заехать за ней — они планировали совместный ужин. Случилось так, что Гаэль все перепутала и сказала, что дочь уходит в семь, хотя она уходила в девять. В половине восьмого он позвонил в домофон. Доминика решила, что это ее опоздавшая подруга, и распахнула дверь с воплем:

— Где ты ходишь, черт возьми?

Но перед ней стояла вовсе не подруга. Уставившись в ярко-синие глаза высокого незнакомца, она неловко пробормотала:

— Простите. Чем могу помочь?

Доминика понятия не имела, кто перед ней, поскольку Гаэль никогда о нем не рассказывала.

— Здравствуйте, Доминика, — вежливо произнес Кристофер, протягивая руку. — Я месье Паскуа, знакомый вашей матери.

Она не посмела спросить, зачем он явился, но, очевидно, очень хотела захлопнуть дверь перед его носом. На секунду ему показалось, что сейчас так и будет. Девушка поражала красотой: черноглазая, с длинными прямыми темными волосами, абсолютно непохожая на мать, если не считать роста и худобы. Он бы никогда не подумал, что это дочь Гаэль.

Доминика неохотно отступила, впуская его в дом. Гаэль его еще не ожидала, думала, что это пришли к Доминике, поэтому не появилась.

— Приятно познакомиться, — сказал Кристофер с теплой улыбкой, но Доминика и не подумала на нее ответить.

Ей показалось, что этот мужчина уже успел освоиться здесь. И даже его приятную внешность она воспринимала как угрозу. Мириться с его появлением она не собиралась.

Кристофер остался в прихожей, а Доминика пошла сообщить о нем матери.

— Какого черта? Это что за красавец к тебе приперся? Судя по всему, вы хорошо знакомы! — выкрикнула она, распахивая дверь спальни.

— Он друг Андре, — промямлила Гаэль, пытаясь скрыть растерянность.

— И что, ты встречаешься с ним? — ахнула Доминика.

— Пару раз пообедали, но это были чисто деловые встречи — говорили о музее.

Гаэль чувствовала себя предательницей: дочери в лицо солгала. Прикусив губу, она последовала за Доминикой в прихожую, где терпеливо ждал Кристофер. Не обращая внимания на разъяренные взгляды девушки, он расцеловал Гаэль в обе щеки и как ни в чем не бывало весело сказал:

— Мы только что познакомились с Доминикой.

Гаэль, казалось, была окончательно выбита из колеи, но Доминика сдаваться не собиралась и всем своим видом давала понять, что в этом доме он нежеланный гость.

— Спасибо. Ты можешь идти к друзьям, — мягко сказала дочери Гаэль.