Найденка (СИ)

Рыся придвинулся к Бэлу вплотную с непонятным смешочком, и его лицо оказалось близко-близко, куда ближе для альфы, чем лицо даруна — бета так же, как и Бэл, стоял сейчас на кровати, на коленях. Но шаманчик не был омегой и, едва поцелуй начался, повел себя отнюдь не по-омежьи — рыкнул низко, хищно, волком, вскинулся, миг, и Бэл забарахтался, опрокинутый на спину. А Рыся словно бы скользнул следом, гибкий, сильный зверь, и вот он уже лежит сверху, тяжелый, придавил к тюфяку.

Мужское естество юного беты, вовсе не маленькое, а очень даже внушительное, ткнулось Бэлу в бедро, оставляя на коже мазки вязкой смазки. Но возмутиться наглости любимого друга альфа не успел — не теряющий времени даром Рыся присосался к губам и буквально вломился языком в приоткрывшийся в немом протесте альфячий рот.

Одновременно хитрый шаманчик выдернул из ноздрей Бэла отбивающие обоняние тряпочки-затычки, и вернувшего способность дышать носом альфу при первом же вдохе потопил водоворот цветочного аромата.

Остатки разума немедленно помахали парню ручкой и умчали в неизвестном направлении, иначе как еще можно объяснить, что Бэл лишь сладко простонал, ощутив, как пальцы Рыся — почему-то мокрые — пробежались по его ягодице и пробрались в заветную ложбинку?

Плевать и весьма приятно! Колени Бэла самопроизвольно разъехались в стороны, открывая Рысю простор для шалостей, язык беты хозяйничал во рту, изучая на вкус внутреннюю поверхность щек, зубы и десны, раздражал напором, и альфа попытался вытолкнуть его своим языком прочь. Безрезультатно, разумеется.

Недовольный, что Рыся подавляет, Бэл дернулся и охнул шаманчику прямо в рот от нежданного острого удовольствия. Горячее и влажное коснулось его мужской гордости — к любовной игре подключился Мил. Омежьи губки понежили поцелуем, после кончик язычка даруна обвел контур давно обнажившейся от кожицы крайней плоти альфячей головки, лизнул и запорхал, изучая набухшие венки. Бэл захлебнулся восторженным стоном и непроизвольно дернул бедрами навстречу ранее неведомому наслаждению. Он и не подозревал, что может быть настолько приятно…

Растворяющийся в удовольствии, растекающийся лужицей парень пропустил проникновение в свою попу шустрого Рысиного пальца — тот не причинял особых неудобств. Оглаживал, надавливал, погружаясь глубже и глубже, еще глубже, да и не один уже, вроде, два шуровали внутри, нащупывали нечто, известное только им…

Ярчайшая вспышка будто взорвала изнутри, и Бэл, более не сдерживаясь, закричал в голос, с подвывом. Парень утратил связь с реальностью полностью.

Настойчиво повторяющийся стук в дверь мешал спать, ввинчивался в мозг. Бэл с трудом разлепил припухшие веки и непонимающе заморгал — комната, в которой он находился, была ему незнакома. Молодой альфа лежал на боку, совершенно голый, обнимая уткнувшегося носишкой в грудь, крепко спящего, голенького, липкого на ощупь Мила, сзади прижималось, слегка похрапывая, непонятное горячее, абсолютно раздетое, весьма липкое тело, а принадлежащая этому телу рука, до локтя покрытая вязью цветных татуировок, властно обхватывала Бэла поперек торса.

Растерянно глянув через плечо, альфа обнаружил за спиной Рысю — шаманчик дрых, по-детски подложив под щеку ладонь, на зацелованных, четко очерченных губах беты играла счастливая, сытая улыбка.

— Что за ерунда? — Вслух изумился Бэл, и тут же заткнулся, вспомнив все подробности проведенной в спальной Мира безумной, головокружительной ночи. Краска стыда жарко плеснула на щеки, чресла отозвались волной желания, между ягодиц болезненно запульсировало, и альфа зажмурился.

Ужас, ужас, ужас! Сам, добровольно, поддавал сначала Милу, а потом и Рысе из коленно-локтевой, да не один раз, и не только из коленно-локтевой, стеная в голос «еще», «сильнее» и «глубже» как распоследний течный омега, выписывая задницей кренделя. Сам.

Основательно отымет собственным наложником и лучшим другом по Миловой смазке — поделился дарун, мазал с себя, не скупясь. Дырка. А еще хуже, что понравилось и хочется повторения. Ну, дела…

В дверь уже не стучали, долбились кулаком. Голос Мира, шамана, звал по именам. Потревоженные шумом Мил и Рыся завозились, бормоча нечто недовольное, затерли глаза.

Такие оба заспанные, разрисованные свеженькими засосами по шеям, ключицам и ниже, такие родные. Любимые до остановки дыхания.

— Уууу, — простонал попытавшийся сесть шаманчик и упал обратно на постель. Красивое лицо парня перекосило мучительной судорогой: — Бэл, я тебя убью… Оооххх, моя бедная попа…

Вообще-то, у Бэла в попе тоже преизрядно горело, но Рысе определенно было хуже — ведь альфячья мужская гордость и длиннее, и толще на порядок. К тому же, Бэл умудрился сцепиться с бетой узлом… И как не порвал шаманчика в лоскуты своей дубинищей? Чудо…

— Да открываю я, Мир, открываю! — Рыкнул молодой альфа, бочком сползая с кровати и морщась от прострелившей от паха до поясницы молнии: — Погоди малек! Встать дай!

====== Часть 11 ======