Наикратчайшая история Англии

Тем временем сдвиг экономики на Юг после Второй мировой войны возобновился с такой силой, что вскоре стал представлять проблему для самого Юга. В 1962 г. консервативный премьер-министр Гарольд Макмиллан и его команда признали, что «страна вновь стоит на пороге экономико-географического разрыва: бедный Север и богатый перенаселенный Юг». Но ничего сделать с этим было нельзя: такова уж была плата за первое место в числе союзников США. Федеральная резервная система попросту приняла меры по укреплению фунта, что позволило Британии продолжать импортировать продукты питания, энергию и сырье сверх собственных потребностей. Это позволяло держать англичан в заблуждении и давало им возможность наслаждаться кратким золотым веком социальной мобильности.

Свингующие шестидесятые (спасибо Федеральной резервной системе)

В жизнь входило поколение бэби-бумеров. Рабочие классы наслаждались отсутствием безработицы. Для средних классов были основаны новые бесплатные «стеклянные университеты»[50], и поскольку в университет поступало не так много людей, то степень в любой области практически гарантировала профессиональную карьеру. Средний дом можно было купить на четырехлетнюю среднюю зарплату. Однако для богатых налог на доходы был практически непосильным, и пока что немногие догадались, как его оптимизировать. Обладатели «старых денег» практически отказались от бесполезных домов в деревне или снесли их вовсе, чтобы избежать расходов на текущий ремонт. Происхождение, казалось, перестало играть какую-либо роль. Англия была готова к переходу в современный мир.

1964 г.: тори у власти, но кажется, что все прежнее отмирает. Слева: пожарная команда Лестера готовится к сносу Гарендон-холла, который больше не могут позволить себе содержать хозяева. Гарендон-холл, 1964 г. Фотография Сида Холла, Loughborough Monitor, 13 мая 1964 г. Справа: даже итонцы хотят быть похожими на тех крутых парней из Ливерпуля, которые завоевали Америку, потому что пели и говорили почти как американцы. «Мальчики из колледжа» – газетная вырезка, июнь 1964 г. (© Jane Sellek, Eton College)

Гарольд Уилсон отлично понимал, как полезно оказаться на одном экране с The Beatles. Алек Дуглас-Хьюм понятия об этом не имел и просто стремился вести себя достойно. Слева: The Beatles встречаются с Гарольдом Уилсоном за шесть месяцев до его избрания, отель «Дорчестер», 19 марта 1964 г. (© Keystone Press / Alamy). Справа: премьер-министр сэр Алек Дуглас-Хьюм в своем особняке в Колдстриме, графство Бервикшир, с любимым подружейным лабрадором, 25 октября 1963 г. (© Trinity Mirror / Mirrorpix / Alamy)

В отличие от ее Консервативной партии. В 1963 г. «итонский магический круг» (как язвительно назвал эту организацию один разочарованный тори) объявил, ко всеобщему изумлению, что новым премьер-министром Великобритании станет аристократ из аристократов – 15-й граф Хьюм. На выборах 1964 г. ему противостоял первый премьер-министр, который отчетливо понимал роль телевидения, громких фраз и популярной музыки.

Если консерваторы безнадежно отставали от нового темпа жизни, то лейбористам удалось переориентироваться в почти что неполитическую «партию современности», выше всего ставящую «белое каление технологической революции». Ливерпульский акцент внезапно вошел в моду – «фантастическая четверка» гастролировала по Англии прямо во время выборов, так что легкий йоркширский выговор Уилсона, смягченный многими годами в Оксфорде, казался весьма привлекательным даже для молодых южан, сравнивавших его с патрицианским произношением Дугласа-Хьюма.

Слева: обложка журнала Time от 15 апреля 1966 г. (© Time USA, LLC). Справа: английские болельщики на финале чемпионата мира по футболу, 30 июля 1966 г. (© PA / Alamy)

На выборах 1964 и 1966 гг. в Лондоне за лейборис- тов проголосовало больше, чем в любом другом регионе, что позволило им получить (незначительное) преимущество в Англии всего лишь второй раз в истории. В Америке Лондон был объявлен свингующим городом, а когда Англия в 1966 г. выиграла чемпионат мира по футболу, редко где можно было увидеть флаг святого Геор- гия: англичане все еще охотно считали себя британ- цами.

Тем временем давали себя знать упущенные в 1950-х гг. возможности. Преимущество в производительности над Францией и Германией было утрачено – навсегда. Хуже того: внутренняя статистика маскировала старинный разрыв. Юг всегда был далеко впереди в сфере услуг, но теперь вырвался вперед и в промышленном секторе.

«К середине 1960-х гг. “Юг и Восток” Британии укрепились в качестве основного географического индустриального региона страны».

Рон Мартин, 1988 г.