Найти себя в эпоху перемен

В конце февраля 1953 года Алёшка пошёл ночевать к маме на работу. Она была уже на пенсии, но подрабатывала дежурством на стройке. Они сидели в теплушке вдвоём, металлическая печь-буржуйка освещала красным цветом лица, таинственный полумрак навевал странные мысли. Вдруг зашёл разговор о вожде. Великом, могучем, непобедимом, данным подростку, как юному гражданину страны Советов, от рождения. Перед этим ему кто-то из друзей показал большой красивый книжный альбом с фотографиями Сталина и его факсимильным текстом. Сталин тогда был ВСЕМ. Его имя звучало по радио, мелькало на школьных географических картах в названиях городов, было обозначено на уличных табличках. А в центре города акцентом стоял большой белый памятник. Даже в детском садике, в который его раньше водили, на всю высоту стены в игровой комнате был живописный портрет Сталина в военной форме и в полный рост. Отношение к нему было как к святому. Другого божества не знали. Может только старушки молились какому-то другому богу, но он был под запретом. И Алёша ни с того ни с сего задал вопрос:

– Мам, а Сталин бессмертный?

– Да нет же, он, как и все.

– А если он умрёт, ты будешь плакать?

– Нет, сынок, мы уже наплакались.

Эта сценка врезалась в его память на всю жизнь. Она смогла сказать это при его жизни, не опасаясь, что мальчишка по наивности мог поболтать на эту тему с дружками. Позже он сам слышал много историй, когда за неосторожное слово можно было получить большой срок или лишиться жизни. Наглядным примером был его сосед по дому, который отсидел десять лет за невинный анекдот. Через неделю-полторы Алексей неспешно шёл один из школы и увидел плачущих женщин у телеграфного столба, на котором был установлен радио-колокол. Траурный голос Левитана возвещал о смерти вождя…

Однако и через три года, когда Алешке было двенадцать лет, в их единственной комнате на стене висел большой красочный плакат с поясным портретом Сталина, на котором внизу была надпись: «Великий Сталин – надежда мира!» Тогда этих плакатов повсюду было много. Как-то приехал к ним родственник, инженер строительной организации и, посмотрев на «глянцевого» Иосифа Виссарионовича, сказал: «Эти слова внизу плаката надо вырезать». Зачем, почему, не объяснил. А вскоре взрослые начали шептаться о чём-то, говорили о каком-то секретном докладе, который слушали недавно в клубе только партийные. Позже открыто всюду заговорили о культе личности. Что такое этот «культ» не все понимали, слово было какое-то новое. Но то, что Сталина как-то «разоблачили», доходило до всех. Много кого разоблачали до этого. Последнее громкое событие, вошедшее в уличный фольклор, было «разоблачение» Берия. Кто он такой, пацаны, толком не знали, говорили, что заместитель Сталина. После всяких пересудов соседей они запели песенку – частушку. Откуда она залетела в маленький городишко, никто не знал.

Как товарищ Берия
Вышел из доверия,
А товарищ Маленков,
Надавал ему пинков.

Как выяснилось позже, пели её дети не только маленького шахтёрского города.

Эта частушка известна до сих пор. Да и вопросов с того времени осталось на столетие, не меньше… Только через полвека судьба сведёт Алексея Вольского с образом реального Берия через рассекреченные документы государственных архивов. Тогда произойдёт переоценка многого из того, что вбивалось в голову простым людям. А сейчас начинался новый, ещё более мощный виток лжи на государственном уровне, порождающей у народа приятные иллюзии очень скорого «светлого будущего». И не очень-то люди вникали в то, кто действительно был враг, а кто герой. Шло послевоенное десятилетие, и надо было устраивать свою нелёгкую жизнь.

Позже ходили разговоры взрослых о маршале Жукове. Говорили: «Зазнался, хотел власть взять…» Но чувствовалось недоумение. Какаято безнадёжность. Все кругом враги, разоблачения… Не знали дети, тогда, что пережили люди до них в 1937 году. Даже о репрессированных близких своих родственниках узнали поздно.