Накафельные рисунки

— Разумеется, имеющейся головой нужно с умом распорядиться, — то ли улыбнулась, то ли облизнулась она. — А это уже — искусство…

Женщина просто преображалась у меня на глазах. Расслабленная спина ее выпрямилась. Спокойное лицо напряглось. В зеленых глазах зажегся холодный огонек:

— Ну, как, казалось бы, жить красиво мне — рядовому референту муниципального бюро? Не бог весть какая должность. Можно просидеть до конца дней своих на хлебе и воде, света белого не видя. Но, — она гордо, как-то по-змеиному повернула голову, — я живу так, что кому-то и не снилось. Практически ни в чем себе не отказываю. Многим о такой жизни только мечтать…

— И как вам это удается? — вновь подбодрил я ее.

Она вздохнула:

— Да, не все не понимают… Потому и живут абы как. А я из ста процентов возможности делаю двести, триста, пятьсот процентов…

— Как это?

Женщина повела плечами:

— На работе мне оплачивают полную медицинскую страховку — раз. Дают небольшую зарплату — два. При этом я на своем рабочем месте абсолютно ничего не делаю — три. Могу свободно отлучаться, когда мне нужно — четыре. Пользуюсь служебным телефоном, сколько захочу — пять. То есть, получаю гораздо больше, чем отдаю. Понимаете?

Я кивнул, и она продолжила:

— Но это не все. Такая работа мне позволяет быть в курсе того, что у нас в городе происходит: где, когда и какие события намечаются. В смысле — презентации, показы, вечеринки…

Женщина качнулась всем телом:

— До обеда я прозваниваю соответствующие точки, уточняю детали. И после обеда — вперед туда, где проводят интересные в материальном плане мероприятия. Магазины, торговые центры, бутики, кафе, рестораны… Все они время от времени устраивают маленькие праздники жизни, раздавая бесплатно всякие вещички, продукты. Где-то тебе мыло подарят, где-то кусок сыра. Там — платочки, здесь — колготки… Смешно смотреть, как теряется большинство посетителей. Если они дегустируют продукты, то пытаются как можно больше съесть, запихать в себя. Если получают в подарок одну вещь, то пожирают глазами все оставшиеся. Им и невдомек, что значительную часть показанного можно действительно унести с собой…

— Действительно?

Мой интерес ей определенно пришелся по вкусу. Она быстро крутнула головой, откинулась на спинку стула:

— Действительно… Но получить больше, чем предусмотрено организаторами, может только профессионал. Только тот, кто искушен во всех тонкостях… Профессионал за день обходит три-четыре лучших точки, действует быстро и эффективно. К месту демонстрации образцов или раздачи подарков он ведь подойдет не один раз. И не с пустыми руками: у меня и у моих коллег есть специальные сумки и сумочки, пакеты, особенные карманы, в которые можно класть подарки так, что их не будет видно. Я например, за один раз могу запросто унести несколько бутылок вина, десяток банок консервов, несколько мягких вещей, кучу коробочек всех размеров и дюжину бутербродов в придачу. Никто и не заметит. Каково, а?

— Да…, — выказывая восхищение, покачал я головой.

— Не поверите, — она просто впилась в меня взглядом, — но у меня ни в гардеробе, ни в холодильнике нет ни одной купленной вещи. Это правда. Этого нелегко добиться, но у меня получилось. Меня уважают самые искушенные коллеги. Некоторые, правда, завидуют. Сплетничают. Но в целом все признают мои достижения в нашем искусстве. Я ведь могу достать такие вещи или продукты, какие никому из наших заполучить не под силу. Шелковое белье, сапоги на меху, икра, шампанское…

— Как вам это удается?

— Секрет фирмы, юноша… Тс-ссс, — женщина довольно приложила палец к губам, замолчала, вспоминая, видимо, что-то приятное.

Воспользовавшись паузой, я потянулся было к карандашам, но она тут же глянула на часы:

— Сколько времени? Увы, увы. Мне, к сожалению, пора…

— Но…

— Может быть, завтра, — сложила она зонт, и, не прищуриваясь, глянула на солнце, — Вы же будете здесь завтра?…

— Буду, — вздохнул я.

— Вот и прекрасно. Значит, до завтра…

Она встала. Прощально махнула рукой. Качнулась было в сторону корпуса, но потом обернулась и, как бы сомневаясь, спросила:

— Нет ли у вас пары сигарет? Мои, к сожалению, стащил кто-то из больных. А сегодня мне взять уже неоткуда…

— Вот, пожалуйста…

— Благодарю вас, — достала она несколько сигарет из протянутой за сетку пачки.

Я предвосхитил ее ответное движение:

— Берите все. Я ведь могу купить, когда выйду отсюда…

— Мне неудобно.

— Ну что вы…

Маленький язычок, выскочивший на мгновение из-за ее губ, быстро лизнул их. Они тут же сжались, как будто женщина решалась на что-то, потом медленно расслабились:

— Я бы никогда не взяла эти сигареты, если бы не знала вас. Но после нашего разговора вы мне кажетесь вполне приличным молодым человеком…

Точным, поглаживающим движением она положила мою пачку в карман. Скользящим шагом унесла гибкое тело.

Я смотрел ей вслед и пытался вспомнить. Никогда не видел ее курящей. И сигаретами от нее не пахло. Только теми дорогими духами…