Накануне

«Да ты что! – написала я. – Сестренки навсегда! Я бы тебя не забыла, даже если бы очень хотела, только я точно не захочу».

Она прислала мне битмоджи с оттопыренным большим пальцем и широкой улыбкой – белокурая и улыбающаяся, она напоминала веселую героиню анимэ.

«Тогда до связи, но ПООБЕЩАЙ, что перезвонишь мне СЕГОДНЯ».

Я тоже отправила ей картинку с оттопыренным большим пальцем (я всегда гордилась тем, что у моего битмоджи идеальный хвостик). Обычно Полли не приходится меня ждать, мы перезваниваемся по десять раз на день минимум, но сейчас я чувствовала, что в ударе, и боялась сбить настроение.

Я еще раз проверила сообщения, потом список пропущенных звонков, так, на всякий случай. От Вероники Лодж – ничего. И конечно, никакого письма. Досадно.

Ну ладно. Уж если я сумела выжать из себя двести слов об обоях, Веронике Лодж от меня не уйти.

* * *

Сколько лет я проторчала у себя в комнате, зачитываясь расследованиями Нэнси Дрю, хотя мама постоянно пилила меня, пытаясь отправить гулять. Хорошо учиться – это одно, ведь Куперы всегда должны быть на высоте, следить за своей репутацией, не вешать нос, и все такое, и все такое… но не читать же, фу! Элис Купер была не в восторге от моего увлечения.

«Элизабет, сколько раз тебе говорить: мальчики не бегают за девочками в очках», – ворчала она, стоя в дверях моей комнаты.

«Мам, ты в каком веке живешь? Всем плевать, читаю я или нет, а если не плевать… забудь о них! К тому же… я даже не ношу очки». – Для усиления эффекта я утрированно подмигивала ей, как персонаж диснеевского мультика.

Мама закатывала глаза; мы обе знали, что суть не в этом. Но в конце концов она перестала вязаться ко мне с Нэнси Дрю – именно что в конце концов.

Я понимаю, что мама по-своему пыталась помочь мне – она хотела, чтобы ее дочь была хорошей девочкой, но не заучкой какой-то. Не вышло. Я не только постоянно читаю – благодаря этой летней стажировке я почти стала профессиональной журналисткой.

Но вернемся к Нэнси Дрю, моему самому первому и самому долгому литературному увлечению. Я обожала эти книги о девочке-подростке – ведь так легко было представить себя на ее месте (хотя мне тогда было всего лет десять)! Благодаря собственной находчивости и поддержке друзей Нэнси удавалось довести до конца любое расследование. И мне так хотелось быть похожей на нее!

А что теперь, дневник? Кажется, у меня наконец-то появился шанс почувствовать себя Нэнси Дрю.

Дело в том, что в Ривердейле никогда не происходило ничего загадочного. (Если на Хеллоуин в доме еще до прихода детей вдруг пропадали конфеты, злоумышленником обычно оказывался Джагхед.) А вот сегодня на работе случилось происшествие, после которого мне кажется, что, может быть – может быть, – кто-то замыслил против меня неладное.

Думаешь, у меня паранойя? Точно. Схожу с ума? Может быть. Но факты таковы: сижу я такая, вся раскраснелась от радости, что написала свою первую в жизни статью. Предвкушаю свидание с классным парнем. Битком набита энциклопедическими знаниями о современных обоях, которые мне, скорее всего, никогда больше не пригодятся. Ну и что? Я устала, нервы взвинчены, восторг опьяняет, кожа на голове болит оттого, что я все время потуже затягиваю хвост, чтобы волосы не мешали. Но я никогда не чувствовала себя лучше.

И вдруг понимаю, что хочу есть.

Оставив телефон на столе, я отправилась на офисную кухню. Как и вся редакция «Хелло Гиглз», кухня оформлена в приглушенных, радующих глаз пастельных тонах с ярко-белыми полками по стенам. По примеру трендовых айтишных старт-апов, она под завязку набита аппетитными «здоровыми» продуктами: кокосовым молоком, свежими фруктами, пакетами с разными необычными сортами орехов и гранолой. Еще стоит кофеварка, управиться с которой может разве что человек с дипломом инженера, зато обезжиренный соевый латте в ней получается лучше, чем в элитных кофейнях.

Я взяла яблоко и пакетик чипсов из водорослей (так и представила себе, как хохочет Арчи, недоумевая, как я теперь, став лос-анджелесской девушкой, могу по собственной воле есть водоросли и суши) и радостно пошла обратно.

У моего рабочего стола стояла Ребекка. Мне сразу не понравилось выражение ее лица.

– Здравствуйте. – Я приложила все усилия, чтобы моя улыбка не дрогнула.

Похоже, Ребекка была чем-то огорчена, но как это могло быть связано со мной?

– Бетти… – начала она, и надежда, что я тут ни при чем, тут же рухнула.

– Что-то случилось?

Я чувствовала себя ужасно глупо с едой в руках, но начальница стояла между мной и столом, преграждая путь. Я не могла ни сесть, ни положить продукты. Оставалось только стоять, крутя в одной руке яблоко, а в другой – чипсы.

– Тебе известно, что в «Хелло Гиглз» стремятся создать атмосферу взаимного уважения? – Ребекка уперла руку в бок.

– Безусловно.