Накануне

Во взводе у нас не так давно рядового Игнатьева не за провинность какую, а за то, что заболел, на ученье не вышел, - под ружье поставили, он два часа постоял - да и помер. Конечно, терпим, - потому, куда солдату податься. Однако, я говорю, ропщет солдат.

- Так что, ежели по ротам у вас поискать, ребята найдутся... подходящие?

- Подходящие? - Иван-солдат сдвинул папаху, почесал затылок. - Как сказать... Ребята, конечно, есть, а вообще... Темный у нас, признать надо, народ: плохо еще разбирается, что к чему. Взбурлит, и опять в лямку... Смотри-ка, никак задавили кого, что ли: люди стоят.

У лавки, на углу, действительно, негустая сбилась толпа. Подошли.

Перед дверями, загораживая туловом вход, стоял человек, худощавый, с козлиной бородкой, в белом лавочном фартуке. За его спиной парень в тулупчике ввертывал неумело в железные петли дужку тяжелого висячего замка.

- Нет и нет! - вразумительно и степенно говорил лавочник, разводя жилистыми руками. - Сказано вам: кончился хлеб. И будет ли завтра, окончательно не могу сказать. Что я сделаю, ежели оптовики отпуск сократили. Мне, по моему обороту, на полторы тысячи душ нужно, на худой конец, а хлеба мне отпущено нынче пять пудов. Я ж, прости господи, прегрешение (он перекрестился), не Христос Иисус, тремя хлебами десять тысяч насытить...

- Да, тот бы расторговался, по нынешним временам... - отозвался голос из толпы. - Однако небось и у тебя поискать по кладовым да подвалам нашлось бы. Прячешь муку, несытая душа! Ждешь, пока еще круче цены взлезут... Народ - околевай, только б тебе барыш был.

- Действительно! - с укоризною покачал головою лавочник. - С таким барышом - находишься нагишом. Мне такая торговля не то что в убыток, а в разор.

- Разорился один такой! - выкрикнул тот же голос. - Пристукнуть бы тебя, ирода... Дети, пойми, голодом сидят... Вконец извелись дети, слышишь!

Замок щелкнул наконец. Хозяин принял ключ. И тотчас зашумела толпа, запричитали визгливые бабьи голоса.

- Это что ж, опять с ночи в очередь становиться? Опять до дому с пустой кошелкой!

Лавочник властно раздвинул рукою стоявших перед ним.

- Посторонись-ка, православные...

Он выбрался из толпы, пошел неторопливо, подволакивая ногу. Люди, переговариваясь и ворча, стали расходиться. Двинулись дальше и Сосипатр с солдатом. Солдат шел, покачивая головой.

- Как посмотришь... горя народного!.. Ввек, кажется, не вычерпаешь его...

Сосипатр промолчал. Только зубы стиснул теснее. За углом приостановился.

- Налево бери, под ворота. Пришли. Сейчас я тебя с неким человеком сведу... Я от него, в свой час, тоже - прямо сказать - жизнь увидел. Только смотри: ни на духу, ни без духа - ни слова никому. Я к тебе доверие имею - дважды ты мне на выручку ходил, но, смотри, насчет языка - ни-ни!

- Зря говоришь, - отозвался Иван-солдат и оправил поясной ремень. Что я, сам не понимаю. Сюда, под вывеску, что ли?

На вывеске, над крутым дворовым крыльцом, было написано: "Рабочее общество потребителей Выборгского района".

- Сюда, - кивнул Иван. Он взял под руку солдата и тотчас отпустил: со ступенек подъезда быстрым шагом сошла черноволосая девушка, в пуховом поверх шубки платке. - Шагай пока что один, там за дверью, на лестнице, обожди чутку. Я сейчас.

Иван-солдат ухмыльнулся понимающе, оглянул девушку на ходу, скрылся за дверью, хлопнув створкою особо гулко. Мариша пожала руку Сосипатру.

- Из Народного? Выступали? Рискуете вы все-таки, новоявленный товарищ Иван... Я даже поволновалась сегодня, честное слово...

- Ну? - заулыбался Иван, не выпуская руки Мариши. - Вспоминали? То-то меня нынче - как ангела на воздусех... И толк, кажется, есть: вот, солдата привел: ежели свяжемся... А насчет риска - это вы напрасно. Я же не знаменитый какой. По первому разу провал, - в охранном и личности моей нет... У вас как? Очень мне охота опять с вами на работу, как на заводе было. Товарищ Василий ничего вам не говорил? Я просился, чтоб меня по вашей линии направили: к женскому дню подготовку проводить... агитатором.

- Да уж, хорош! - покачала головой, посмеиваясь, девушка. - Подвели меня! Товарищ Василий мне из-за вас даже выговор закатил: "С женской подготовкой, говорит, не управляетесь, - приходится к вам с другой работы перебрасывать. Неужели нельзя никого из своих институтских, хотя бы, девушек взять".

Глава 16

Наташа

Из своих, медицинского института? Не так просто, если да же Наташу, по гимназии одноклассницу, давнишнюю подругу, два года вместе в одной комнате живут, - и ту не удалось до сих пор ввести в работу.