Накануне

Он перекинул винтовку на руку. Офицер дернул отбитую онемелую руку к шашке, но рука свисла, он повернулся и побежал. Солдат прохрипел:

- Врешь! Не уйдешь!

Скинул шубу и шапку и в одной легкой шинели побежал вдогонку, щелкнув затвором на ходу. Но офицер исчез уже в тумане.

- Ключ! - отчаянно крикнул, выходя из оцепенения, Адамус.

Кругом уже были дружинники, подымали Ивана. Пуля в висок, навылет. И крови почти что нет. Только от кругленькой раны, растеком.

Отнесли в сторону. Шапки сняли. Попрощаться - и то нету времени, - на минуту одну наклонился к телу Адамус. Солдаты, схватившись за железные колья, раскачивали ворота.

- Э-эх! Сразу надо было на мушку... Теперь гиблое дело... Без динамиту не разворотишь.

- Бегут!

Во дворе, сквозь туман, серыми очертаниями, люди. Сто восемьдесят первые отступили на шаг от ворот, винтовочные стволы - в прорези.

- Товсь!..

- Стой! Никак... без оружия.

Без оружия и есть. Махая папахами, подбегали артиллеристы.

- Ура-а!

Крик подхватили далеко позади, на улице. И улица загудела бегом.

- Наши подходят, - прокричал, надрываясь, Никита. - Выборгские... Давай ворота!

Ворота уже отпирали. Арсенальцы перемешались с дружинниками.

- Веди на склад... Где у вас тут? Много ль оружия?

Арсенальцы смеялись:

- Хватит... Винтовок тысяч до сорока, револьверов тоже около этого... Опять же - патроны. Гони! Там небось вас только и ждут...

Разговор на ходу, на бегу, через двор - к дальним зданиям. Около них тоже народ. Хлопочут. И вззванивает под мерными ударами железо. Засовы, что ли?

- Начальство где?

Артиллерист, с Сергеевым рядом, махнул рукой:

- Дежурного где-то еще по крыше ловят: шустрый, дьявол, на крышу залез. А прочих забрали. У нас еще с вечера сговор был: рабочие ж у нас тут, в Арсенале. Начальство здешнее, между прочим, спокойное: в драку нипочем не полезет.

Сергеев крикнул Никите:

- Никита! С айвазовцами назад, к воротам! Запереть! Чтоб оружие принять и раздать, ты понимаешь, в порядке.

Никита засвистал заливистым, поволжским, разбойным свистом.

- Перед народом да запирать. На всех хватит... Гайда, ребята, бери!

Толпа, огромная, бесстройная, с победным криком уже заливала двор. Сбилась у раскрытых, разломанных складских дверей, сдвинув в стороны солдат и здешних артиллеристов, - и по рукам, несмотря на строгий, на грозный окрик Сергеева: "К порядку, товарищи! Назад!" - замелькали разобранные из разбитых ящиков новенькие, лоснящиеся густой масляной смазкой винтовки.

Глава 37

Тихая пристань

- Военный министр? К телефону?

Генерал Петерс, разбуженный в час неурочный, в ранний, не по обычному расписанию час, поспешно сбросил с постели волосатые и кривые кавалерийскою почетною кривизной - ноги. Подошел к аппарату, вытянулся привычно, по-строевому, подтягивая левой рукой сползавшие кальсоны.

- У телефона, ваше высокопревосходительство.

В меру того, как он слушал, лоб все круче собирался в складки и дрожью нервной подергивались крутые усы под не снятым спросонья, второпях марлевым бинтом-распрямителем.

- Слушаюсь... Но офицеры на лекции являются только при холодном оружии... Винтовки из цейхгауза нашего полуэскадрона? Не хватит, ваше высокопревосходительство. Затребовать срочно из Волынского и Преображенского? Слушаюсь. Так точно: казармы рядом, только плац перейти. Сию минуту распоряжусь. Честь имею.

Он повесил трубку, качнул плешивою головой и приказал дожидавшемуся в дверях ординарцу:

- Полковника Андогского. Тотчас. Если на службе еще нет, сбегай на квартиру.

Полковник Андогский, правитель дел Академии, не по-военному медлительный и окатистый, хмуро выслушал принятый по телефону Петерсом приказ: сформировать из господ офицеров, слушателей Академии, ударный батальон и отправить на Дворцовую площадь, в распоряжение начальника гарнизона генерала Зенкевича.

- Генерала Зенкевича? Опять новый?

- Воля высшего начальства, - сухо сказал генерал. - Потрудитесь немедленно распорядиться, полковник.

- Слушаюсь, - еще суше ответил Андогский и повернулся нарочито штатским поворотом назло строевику-начальнику. Он был огорчен и раздосадован: Академия тем и хороша, что она - тихая пристань, в стороне от войны и от политических всяких событий. Можно спокойно ждать любого оборота, без всякого риска: всегда можно успеть рассчитать - как и куда. А сейчас - извольте радоваться: ударный батальон. В городе черт знает что делается! Втянут, потом еще отвечать придется.

Он вышел, коридором, на черный ход здания Академии, в левом крыле которого помещалась генеральская квартира. У двери, выходившей во двор, кучею сбились писаря и канцелярские чиновники. Столоначальник, молодой и лысый, метнулся навстречу полковнику.

- Бунт, Александр Иванович, - прошептал он, нагибаясь к самому уху. Стреляют, слышите?

Андогский прислушался. В самом деле стреляют.

- Волынцы взбунтовались, - продолжал шептать, захлебываясь от волнения, лысый. - Из полуэскадрона вахмистр наш прибежал. Волынский полк на улицу вышел, Трех офицеров убили...

Губы полковника задрожали.

- Полуэскадрон?