Находка для шпиона

Жилище ювелира наверняка по достоинству оценил бы Александр Ли: куда здесь не падал взгляд, на язык просилось одно слово – антиквариат. Мебель словно была отражением своего хозяина: благородная, величавая и строгая. В прихожей стояли огромные шкафы тёмного дерева с резными боковинами, и едва не половину стены занимало зеркало в затейливой бронзовой раме. Шверг пригласил нас в просторную гостиную с большим овальным столом, окруженном массивными велюровыми стульям с витыми ножками. Прямо над столом висела огромная трехъярусная хрустальная люстра. Длинные тонкие подвески чуть заметно колыхались, разливая по стенам сотни разноцветных солнечных зайчиков.

– Сейчас подадут чай, – отодвигая для нас с Мегрэнью пару стульев, кивнул ювелир. – Присаживайтесь…

Он задал нам обеим несколько вежливых вопросов о погоде и самочувствии, и не менее вежливо выслушал ответы. И лишь после этого позволил себе расспросить Мегрэнь о её делах, о Юрке и его жене Светлане. Я конечно в беседу не лезла, сидела, помалкивала, украдкой оглядывая обстановку.

На стенах гостиной висели картины и несколько фотографий в рамках. Моё внимание привлекала фотография красивой пары в необыкновенной рамке золотой чеканки. Фото было старое, чёрно-белое, однако очень хорошего качества. Женщина улыбалась, и блеск её улыбки мало чем отличался от блеска жемчужин из ожерелья, охватывающего шейку красавицы. Элегантное платье, талия-рюмочка и тонкие гипюровые перчатки… Невольно представив своих современниц, именуемых с лёгкой руки жёлтой прессы светскими львицами, я хмыкнула. Болонки… Мочалки крашеные… Тонка грань между безупречностью и вульгарностью. Впрочем… Я вновь вернулась к снимку. Мужчина в дорогом светском костюме стоял чуть позади, и взгляд его был устремлён не в объектив, а на свою спутницу. На миг показалось, что в глазах статного красавца застыла какая-то потаенная печаль, но это, конечно, была лишь игра оттенков несовершенной черно-белой фотографии. Мужчина смотрел решительно и твёрдо, как и положено смотреть мужчине. В его плотно сжатых губах и резко очерченной линии подбородка угадывался характер, сила воли и, вероятно, жестокость. Выдержать такой взгляд непросто, но женщина, к которой он обращён, знает, что есть на свете плечо, на которое она может опереться… Постойте-ка! А ведь мужчина на фотографии… сам Шверг?

Давний чёрно-белый снимок увёл мою фантазию столь далеко, что мне понадобилось время, чтобы вернуться.

– Чай, Анечка… – Мегрэнь осторожно теребила меня за руку.

Уверяю вас, в любой другой ситуации она со словами: «Анька, не спи, замёрзнешь!», просто пнула бы меня под столом ногой.

Я оторвала взгляд от стены и огляделась. На столе уже стояли чашки, пирожные, печенье и конфеты. Невысокая полная женщина в переднике аккуратно расставила перед нами розетки с клубничным вареньем и тихо удалилась.

– Так что же, девушки, вас интересует? – вежливо подождав, пока мы с Тайкой пару раз основательно приложимся к варенью, спросил хлебосольный хозяин. – Если я правильно понял, вас заинтересовало колье с названием «Путь Бога»?

Тут я сообразила, что тема Тайкиной учёбы и Светкиной беременности исчерпана и мы перешли к делу. Что ж, возможно Мегрэнь и права: у кого, как не у ювелира спрашивать о ювелирных изделиях?

– Ага, – тряхнула белобрысым хвостиком подружка, – именно «Путь Бога».

Казалось, ювелир о чём-то задумался.

– Это колье… как ювелирная работа, не имеет большой ценности…

– Почему? – активно облизывая ложку, удивилась Мегрэнь, и я разделила её удивление, правда, молча. Лиса ведь называла там какое-то бешеное количество бриллиантов? – Оно же старинное?

Ювелир ласково улыбнулся, словно разговаривал с неразумными дитятями:

– Безусловно, старинное… Но и это не является его плюсом…– Мы дружно моргали на Зиновия Михайловича, ожидая, когда же он разгонит сей ювелирный туман. Оглядев наши непонимающие физиономии, он сообразил, что объяснять нужно подробно. – В изделии пятьсот семьдесят четыре бриллианта. Но! – Шверг поднял вверх указательный палец. – Это для вашего слуха звучит громко: бриллиант! Здесь идёт мелкий камень, и ценность обретает только своим количеством. Основной интерес, конечно, представляют три камня, расположенные в центре – это так называемые красные алмазы. Вы знаете, что цена цветного алмаза может в десять раз превосходить цену аналогичного бесцветного. – Лично я не знала, но кивнула. Мегрэнь кивнула тоже. – Какое-то время назад, в одна тысяча девятьсот восемьдесят седьмом году, на аукционе красный камень весом в девяносто пять сотых карата был продан за восемьсот восемьдесят тысяч долларов! Красный Хэнкок!

Мы с Тайкой дружно охнули, но не от осознания величины сделки, а от того, как это произнёс ювелир. Вероятно, это было что-то грандиозное.

– Если красные алмазы самые дорогие, тогда почему «Путь Бога» не имеет большой ценности?