Наличники

Казалось, Катерина наслаждается своей властью над ними. Аня гадала, когда их хватится Резеда, чтобы еще она не попала в эту заварушку. Вряд ли у простой сельской женщины есть опыт общения с гневающимся призраком.

– Самое дорогое, что у меня есть, – это мое творчество.

– Нет.

– Тогда наверняка вы захотите забрать мой дар общаться с духами.

– Зачем он мне сдался?

– Тогда забирайте мою жизнь в обмен на освобождение от проклятия всех остальных.

Оничка опасливо закачала головой, но это заметила Катерина и тут же осадила ее:

– Не подсказывай! Пусть сама решает, с чем ей не жаль расстаться.

– Так что насчет моей жизни? Год назад я уже пыталась от нее избавиться, мне не привыкать, – Аня отчаянно блефовала, ведь за год произошло слишком многое, чтобы вот так легко сейчас уходить в мир иной.

Руслан не сводил с нее испуганного взгляда, но стоило ему сделать шаг в ее направлении, как Катерина махнула на него рукой, и его тут же засыпало снегом.

– Стой где стоишь, иначе худо будет! Не нужна мне и твоя жизнь, хотя звучит, конечно, заманчиво.

– Я отдам тебе живое сердце, которое может чувствовать, – сдалась Аня, но и это не помогло.

– Чувствовать! Да я даже отсюда слышу, какое оно у тебя трусливое! Ты не способна признать, что́ испытываешь к шаману, что уж говорить о чем-то более сложном!

Аня поперхнулась, старательно не глядя теперь на Руслана.

– Тогда я отдам свое сердце! – тут же воскликнул он, и Катерина гневно посмотрела на него.

– Твое ничуть не отважнее. Еще и сковано льдом. Ты тоже боишься своих чувств, ведь однажды они тебя уже довели до предательства.

Аня не знала подробностей этой истории, поэтому сейчас удивленно посмотрела на Руслана.

– Что, не рассказывал тебе? – с издевкой поинтересовалась Катерина. – Вот чего у вас обоих точно нет, так это честности!

Оничка так заламывала руки и с ужасом переводила взгляд с одного на другую, что она поняла: Катерина пытается их рассорить.

– Я вас прощаю! – воскликнула Аня, глядя прямо в глаза Катерине. Та опешила, не ожидая такого ответа. Тогда она повторила: – Я вас прощаю за то, что вы не любили своих детей, внуков и прочих потомков. Я прощаю вас за тот холод, которым вы заразили весь мой род и род Руслана. Я прощаю вашу слабость и боль, я прощаю ваше предательство самой себя. Я прощаю вас за сотни погубленных судеб, за несчастных женщин и мужчин. Я прощаю вас за то, что моя прабабушка была сиротой и не могла показать, что любит своих детей. Я прощаю вас за мою бабушку, которая всю жизнь чувствовала себя чужой в собственной семье. Я прощаю вас за мою маму, – тут ее голос все-таки дрогнул, но поддерживающий взгляд Онички ей помог продолжить: – За мою маму, не сумевшую пережить разочарования и выбравшую умереть от разбитого сердца. И я прощаю себя за то, что не смогла простить вас раньше и начать жить свою жизнь, начать снова верить и доверять, и говорить только то, что чувствую, и не бояться боли, любви и страха. Я прощаю!

Катерина пошатнулась, словно ее с ног сбил сильный порыв ветра, но это всего лишь из фундамента выскочил крошечный камушек и упал под ноги. Аня подняла его и с удивлением поняла, что какой-то мастер придал ему форму рыбки.

– Так вот куда ты его спрятала, бабушка! – воскликнула Оничка и бережно накрыла камушек ладонью. – Здесь часть его души, правда?

– И твоя тоже, – хрипло сказала Катерина, прижав руку к груди. По саду разнесся такой тихий, но мерный звук, словно давно стоявшие часы кто-то сумел завести. Это ее сердце забилось, поняла Аня и встретила то же понимание в глазах Руслана.

А в следующую секунду Катерина вдруг помолодела прямо на глазах, превратившись в ту юную раненую девушку в залитой кровью рубахе и с обрезанной косой. Она так счастливо улыбнулась перед тем, как раствориться во вспышке света, что Аня не сдержала слез радости. А камень в руках в ту же секунду рассыпался в прах, и Оничка с удивленной и одновременно счастливой улыбкой тоже растаяла в лучах солнца.

Руслан схватился за грудь и осел на землю. Аня тут же с воплем кинулась к нему, даже не осознав, как сильно испугалась. Но он выглядел так же, как и минуту назад, только краска на обычно бледных щеках появилась да глаза заблестели, словно весь лед и дымка из них ушли.

В ладони он сжимал кусочек льда. Аня приложила ладонь к его груди и даже через дубленку ощутила, как мерно оно бьется. А еще – осознала она только сейчас – ему не стало плохо от ее прикосновения.

– Ты его правда разрушила! – восхищенно воскликнул Руслан и тут же привлек ее к себе, выронив льдинку. Снег вокруг них взметнулся в разные стороны, но они так крепко обнимали друг друга, что даже не обратили внимания на то, что их обсыпало с ног до головы.

Губы его на вкус были как мята, теплые и живые. А ее сердце забилось так радостно, что это должно было передаться и Руслану.

Оторвавшись друг от друга, они с удивлением смотрели глаза в глаза.

– Это было так просто? – недоверчиво спросила Аня. – Я готова была уже умереть, только бы снять это чертово проклятие, а нужно было всего лишь ее простить?