Нам (не) нужен новый папа!

– Айдэн, – негромко позвала я, чтобы не разбудить сына. От продолжительного молчания я готова была на стены лезть. Уж лучше бы Айдэн злился и кричал на меня, обещая проклясть до седьмого колена или хотя бы уничтожить.

– Не надо, Флор, я понимаю, почему ты это сделала, но не проси меня принять твой поступок.

– Ты не оставил мне выбора, – прозвучало как жалоба, но даже я понимала, насколько ничтожным было это оправдание. Выбор всегда есть, просто делается он зчастую между плохим и очень плохим вариантом. – Прости, – попросила еле слышно.

– Что, по-твоему, произошло, когда убили Алана? – вместо ответа произнес Бэрнетт. – Из-за чего все случилось?

– Из-за золотых месторождений, что мы обнаружили на границе с землями аборигенов, – я послушно стала рассказывать. Слишком уж хорошо воспоминания о прошедших событиях отвлекали от настоящих. – Из-за спорности территорий, на которых они находились, Свон и Омунд, который тогда служил еще начальником городской стражи, хотели скрыть два из трех месторождений от метрополии. Подделать документы таким образом, чтобы на территории Доминиона остался лишь один рудник, а остальные два поделить между собой. Алан отказался, и за это его подставили и убили якобы при задержании. Представили все так, будто это он укрывал месторождения и собирался использовать их в личных целях, чтобы обрести независимость от монархии и стать единоличным, никому неподчиняющимся правителем. Один из рудников, самый богатый, эти слизняки все же умудрились оставить себе, отдав короне два остальных и избавившись от несговорчивого генерал-губернатора. Омунд занял его место. Ты умчался в дальние дали, спасая свою шкуру и не желая участвовать в грязном деле вместо того, чтобы поддержать Алана и доказать его невиновность. Ну а меня оставили здесь под присмотром, чтобы не рыпалась особо. Мало ли какой информацией я могу владеть.

– А ты владеешь? – приоткрыл один глаз Бэрнетт.

– Если бы. Свон и генерал-губернатор держат меня при себе, не давая забыть, что не сгинули мы с сыном только лишь по их милости. Омунд выслужился перед королем и занял пост моего мужа, а Артур так и остался в роли цепного пса. А теперь вернулся ты, и целей твоих я не понимаю.

– Меня арестовали, когда я вез документы в метрополию, – устало заговорил Бэрнетт. – Я должен был доставить доказательства невиновности брата монарху, но Омунд вовремя раскусил наш план, и его люди поймали меня по пути, бумаги, что были со мной, уничтожили, а мне подкинули нужные улики, так что я оказался сообщником брата и очень быстро отправился на каторгу. Я никогда не предавал вас, Флор. Наоборот, всегда хотел, чтобы вы были счастливы. В ссылке места себе не находил, постоянно думая, как вы тут выживаете. Я писал тебе, но ты не прочла ни одного послания – все письма возвращались ко мне в нераспечатанных конвертах, и спустя год я перестал. Приехал, как только смог. Я, конечно, не рассчитывал на горячий прием, но и такой исступленной ненависти не ожидал.

– Откуда у тебя деньги? – спросила, пытаясь переварить новую правду и как-то совладать с этим знанием. Перестроиться оказалось не так-то просто, но и оставаться в парадигме прошлого было уже невозможно.

– Новый монарх вернул все то, что у меня отобрали после суда. Не знаю, почему он сам заинтересовался этой старой историей, но не устаю благодарить небеса за такую удачу. Иначе гнить бы мне на севере сейчас, а что бы сделалось с вами, я и представлять не хочу.

– Я рада, что ты приехал, Айдэн, – хрипло призналась и опустила глаза. Я не имела прав прямо смотреть в глаза этому мужчине, только не теперь, когда добровольно предала его, выбрав сторону Свона и Омунда, которые однажды поломали уже жизнь Дэна. – Прости меня, если когда-нибудь сможешь. Я все это время винила тебя за предательство, а в итоге сама сделала то, за что так ненавидела тебя.

– Знаешь, я ведь всегда любил тебя, Флор, – как-то буднично и обыденно признался Айдэн. – Кажется, я полюбил с первого взгляда, но ты тогда видела только Алана. Только он существовал для тебя, и мне не оставалось ничего другого, кроме как отойти в сторону и оттуда наблюдать за тем, как вы вдвоем строите свое счастье. Жаль, что жизнь распорядилась иначе, – улыбнулся он. И были в той улыбке смирение, ирония над собой и тоска по несбыточному.

– Сейчас я вижу тебя, Айдэн, – призналась неожиданно даже для самой себя и потянулась к нему, чтобы доказать, насколько я сосредоточена только на нем и сожалею о запонках.

Но сблизиться нам было не суждено. Входная дверь с грохотом распахнулась, ударяясь о стену и осыпаясь разноцветными осколками витражных стеклышек. В холл моего дома ввалилась толпа жандармов и с Артуром Своном во главе.

– Берите его! – взбудораженно рявкнул мэр.