Нам нельзя

— Ты ее силком заставил? Наручниками к кровати приковал? Тогда тебе прямая дорога в тюрьму, мой мальчик. Я тебя так не воспитывала.

— Мам, у нас чувства. Она мне нравилась. Давно.

— Ты идиот? Какие чувства? — мама переходит на крик, собирая все взгляды в зале.

Отлично. Вот и скандал подоспел. Официант снова приближается к нам, спрашивает, все ли в порядке. Это немного остужает материнскую истерику, но я уверен, что новый взрыв не за горами. Поэтому сразу выдаю ей весь расклад:

— Я влюбился, мам, и чем быстрее ты примешь ситуацию, тем проще нам будет общаться в будущем.

Она какое-то время смотрит на меня шокированным изумленным взглядом, словно не веря, что я ее не разыгрываю и говорю абсолютно серьезно.

— А то, что она с мужем помирилась, и у них сейчас второй медовый месяц, тебя не смущает? Нет? — резкие слова матери одновременно задевают все болевые точки, выжигающей кислотой разливаясь внутри. — Ты думаешь, почему мы с Крис здесь торчим? Чтобы не болтаться у них под ногами и дать им побыть вдвоем. Послушай, я дико зла на Сашку, но, как женщина, которую не раз предавали, понять могу. Макс, да о чем тут говорить. Посмотри на нас с отцом, сколько раз мы проходили через похожие проблемы, но до сих пор остаёмся вместе. Я могу сколько угодно кричать, что подаю на развод, но в реальности никогда этого не сделаю. Потому что мы семья. Были, есть и будем.

— Ты не разводишься с отцом по другой причине, — так же безжалостно бросаю матери в лицо неприглядную правду. Мы никогда не жалили друг друга с такой жестокостью, но, видимо, рано или поздно это должно было случиться.

Я отвечаю на удар, а она наносит новый:

— Неважно. В каждой бочке свои заморочки. Будь на твоем месте другой парень, я бы ее всячески поддержала, но ты мой сын, Максим. Мой. И я не прощу, что Саша использовала тебя, как таблетку от стресса. Она поступила как эгоистка, наплевав на меня, на твои чувства, о которых ты красочно рассуждаешь. Да, я в шоке и ярости, потому что не ожидала такого предательства от близкого мне человека. Я ей доверяла, делилась наболевшим. Она была мне как сестра, а что я получила в ответ? Она попользовалась моим сыном и снова прыгнула в постель к своему мужу. Скажи, тебе зачем эта грязь? Ты умный, взрослый самодостаточный парень…

— Они не вдвоем. С ними Вера, — бесцветным тоном перебиваю я. Нервно тряхнув головой, сжимаю челюсть до скрежета зубов и резко встаю.

— Максим, подожди! — мама подрывается и бежит за мной. — Остановись. Мы не договорили!

Выхожу на улицу, быстро спускаюсь по ступеням и, остановившись возле урны, закуриваю. Вдыхаю ледяной воздух вперемешку с никотином, горло обжигает, сердце гулко барабанит по ноющим ребрам, а в голове заезженной пластинкой крутится одна и та же фраза:

«А то, что она с мужем помирилась, и у них сейчас второй медовый месяц, тебя не смущает? Нет?»

Нет. Меня это убивает.

— Макс, ну ты чего… — мама замирает напротив, потрясённо глядя на меня блестящими от слез глазами. — Зачем же так… — ее голос дрожит, как и мои пальцы, держащие сигарету. Накрывает мою ладонь, не позволяя затянуться снова. — Прости меня, милый. Я не подумала, что ты так остро это воспримешь.

— Скажи, что ты соврала про медовый месяц, — выбросив недокуренную сигарету в урну, встряхиваю мать за плечи. Она отводит глаза. — Соврала же? Ну?

— Приукрасила немного, — признается, виновато взглянув мне в лицо. — Но они все равно помирятся, а ты будешь страдать. Я этого не хочу…

— Значит, не помирились, — с глупейшей улыбкой отшатываюсь назад, провожу ледяными ладонями по лицу и смеюсь от облегчения. — Никогда больше не ври мне, мам.

Александра

Вечером того же дня не могу уснуть из-за бесконечных водных процедур Олега. Это человек-амфибия, он вечно в ванной комнате дольше меня зависает.

Убираю телефон на тумбочку возле кровати, прислушиваясь к звукам стекающей воды в душе. Наконец, шипение резко прекращается, и я слышу, как Олег чистит зубы, постоянно включая и выключая воду. Сильнее накрываюсь одеялом и, закрывая глаза, делаю вид, что давно глубоко сплю.

Его тяжелые шаги сотрясают комнату. Со вчерашнего дня он спит на матрасе, расстеленном на полу. В кровать ему забираться строго запрещено, и я очень надеюсь, что Олег не будет нарушать правила, на которых я позволила ему остаться в доме. Увы, для моего мужа не существует правил: вчера он терпимо и стойко храпел на полу, а сегодня уже вовсю ползет по кровати в моем направлении.

И десяти секунд не проходит, как я чувствую, что он наваливается на меня весом своего тела, как хищник на добычу.

— Олег, мы же договорились, что ты спишь на полу, — устало напоминаю сквозь сжатые зубы и притворный сон.