Нам нельзя

— А ты знаешь пол? — сквозь поцелуи бормочет Макс. — Что говорят врачи? Как протекает беременность? Боже, сколько у нас времени? Шесть месяцев? Как к этому подготовиться? Саша… Сашка… у меня нет слов, — я вновь смотрю в его глаза и понимаю, что к нему, как и ко мне, осознание придет не сразу.

Наверное, только когда он впервые возьмет ребенка на руки, прижмет к груди. Я с нетерпением жду этого момента, хотя Макс прав — к родам нужно подготовиться, и я очень хочу, чтобы он на них присутствовал и поддерживал меня.

— Главное, не слова, а твои эмоции, — я прижимаюсь к нему — такому теплому и сильному, и все внутри трепещет и поет, расцветает с каждой секундой жизни, которую я проживаю, осознаю и наслаждаюсь. Макс многому меня научил и учит каждый день, а главное — я больше не сплю наяву, а живу полную и яркую жизнь, смело шагая в будущее.

Макс садится на постели, и я устраиваюсь у него на коленях, раздвинув ноги — голая, уязвимая и уже не такая стройная, как три месяца назад. С интересом наблюдаю за тем, как Довлатов плавно разглядывает изменения в моем теле, словно смотрит на него впервые. Костяшки пальцев мужа скользят по груди, дразнят соски, и я, откинув голову назад, издаю тихий стон.

— Я буду отцом, — его рука опускается ниже, прямо на низ живота, откуда исходит невероятный жар от процесса зарождающейся жизни. — В двадцать три года.

— Тебе уже будет двадцать четыре, — нежно воркую я, положив ладони на рельефные плечи Макса. — А мне тридцать пять.

— Никуда не опоздала, получается, — усмехается Макс.

— Это точно. Ты — тот, кого стоило так долго ждать.

— Такая ласковая кошечка, — рычит Макс, мягко лаская мое тело руками. — Не знаю, смогу ли я теперь быть жестким с тобой во время нашего любимого процесса. Я точно не причиню ему вреда? — уточняет он в тот момент, когда я уже чувствую, как его мощный каменный стояк начинает конкретно так упираться в развилку между моими бедрами.

— На данный момент точно. К тому же можно уж точно забыть о защите, — заверяю Макса я, слегка двигая бедрами против его. Мы уже столько времени вместе, а для меня все равно нет ничего лучше, чем прирастать кожей к его коже.

Пока он трогает мой живот, я тянусь за камерой моментальной печати, подаренной мне год назад.

— Надо запечатлеть этот момент, — фотографирую крупную мужскую ладонь с обручальным кольцом на своем животе. Снимок выходит из фотоаппарата, и мне приходится слегка встряхнуть его, чтобы кадр скорее проявился. — Первое фото малыша с папой.

— Папой…, — все еще немного задумчиво повторяет Макс. — Черт, к этому придется привыкнуть.

— Да, думаю, нас ждет непростой период. Ребенок изменит в быту все, — не вижу смысла ходить в розовых очках и отрицать тот факт, что первый год рождения малыша — самый сложный для абсолютно всех пар.

— Он не изменит главного, Саш, — целует меня в уголок губ Макс. — Это лучший подарок, который я только мог себе представить.

— Кого ты хочешь больше — мальчика или девочку? — прижимаясь к нему сильнее, едва слышно интересуюсь я.

— Мне абсолютно все равно, главное, чтобы он родился здоровым, — со зрелостью тридцати пятилетнего мужчины в голосе искренне заявляет Макс. — Я заранее в нем все обожаю.

***

«В новогоднюю сказку, в новогоднее чудо
С рождения верят все взрослые люди.
Загадаешь желание — должно оно сбыться.
Но само по себе никогда не случится…
Новогоднее чудо. Новогодняя вера.
Исполнений желаний найдутся примеры.
От преград, правда, нужно самим избавляться,
Но для сказки волшебной приятно стараться.
Новогодняя вера. Новогодние страсти.
Для любви не играют роль деньги и масти.
И если же в полночь любовь найдет силу,
Значит счастье в сердцах будет вечно отныне.»

Елена Александровна

Конец