Наместник

Но сон не шел. Я около часа проворочался в кровати, пиная простыню и меняя положение тела, – все безрезультатно. Мысли накатывали волнами прибоя: стоило только расслабиться, как уже прокручивалась в голове схема замысла Потрошителей, сменяющаяся образами убитых охранников и задушенного мага. Разум никак не желал отдыхать, считая, что, пользуясь ночной тишиной, можно обработать всю входящую информацию за день. Его не отвлекали мои наивные попытки посчитать овец, картинки песчаного пляжа с пальмами, которыми я рассчитывал заменить образ красного шнура на шее гуойбина. В общем, мозг имел свои приоритеты, и битву с этой паскудой я проиграл вчистую.

В подобных случаях в своем мире, будучи обычным человеком, я просто вставал, включал комп и часа два смотрел какой-нибудь немудрящий сериал. Чем тупее, тем лучше. «Ходячие мертвецы», например, прекрасно справлялись с задачей – мозг пасовал перед откровенным идиотизмом героев киношного зомби-апокалипсиса и утомленно отключал питание. Здесь с этим было сложнее. Во-первых, за месяц с небольшим в параллельном мире я так и не озаботился изучением киноиндустрии – не было времени. Я даже не знал, позорище такое, был ли здесь Голливуд! Во-вторых, казалось совершеннейшим кретинизмом смотреть фантастику или мистику, оказавшись в мире с магией.

Но как-то надо было дать понять мозгу, со всем его набором нейронов, что он категорически не прав, и я решил прогуляться по саду. Он у Снегирева был великолепным, чувствовалось, что тут не только садовники трудятся, но и сам посол руку прикладывает. Натянув шорты и рубашку, я вышел на улицу. Думал, поброжу меж цветущих кустарников и плодоносящих деревьев, посмотрю на всю эту тропическую красоту, посижу в беседке да и захочу спать.

Правда, сперва пришлось дважды раскланяться с охраной – на случайности мы больше не полагались и наняли местное охранное агентство, имевшее разрешение на использование модумного оружия. Суровые китайцы были выставлены как снаружи посольского особняка, так и внутри. Еще четверо несли охрану внешнего периметра. Может, такие меры предосторожности и казались избыточными, но лучше перебдеть, чем недобдеть и потом рвать волосы.

Охрана без интереса отнеслась к моему ночному променаду, лишь отметила сей факт записью в планшете и вернулась к своим обязанностям. А я, хрустя гравием дорожки, неспешно начал прогулку.

Ночь в этих широтах не приносила облегчения. Солнце разве что не жарило сверху, а воздух если и похолодал, то лишь на пару-тройку градусов. Все такой же плотный и, казалось, даже более влажный, чем днем. Как в предбаннике, честное слово! Хоть ножом его режь. Легкая рубашка быстро повлажнела, а идея прогулки перед сном сразу стала выглядеть сомнительным решением – променять прохладу кондиционированной комнаты на эту духовку!

С другой стороны, мозг все же переключился на обработку зрительной информации – всех этих экзотических цветов, кустарника и деревьев – и прекратил крутить одни и те же факты под разными углами. Внезапно ему стало интересно, как называется вот это занятное дерево, у которого часть ветвей растет не вверх, как положено, а вниз. Да они еще и вгрызаются в землю, становясь будто бы дополнительной корневой системой.

В середине сада, вдали от фасадного освещения посольства, располагалась небольшая беседка. Традиционные гнутые коньки крыши, увитые местным вьюнком колонны, две каменные скамьи. Я уселся на одну из них, чувствуя прохладу камня, и прикрыл глаза. Легкий ветерок шуршал листвой, скрипели о чем-то своем цикады… Хорошо! Так бы и сидел! Не вспоминая о событиях дня сегодняшнего и не думая о делах завтрашнего. Слушал бы болтовню жуков, вдыхал влажно-соленый запах моря. И верил бы, что все хорошо. Мне этого безумно не хватало в последнее время – покоя и веры в то, что все будет хорошо.

Сколько я так просидел, неизвестно. Но немало, не меньше чем полчаса, поскольку зад мой, сперва так восторженно отзывавшийся о материале скамьи – какой гладкий и прохладный! – теперь считал его жестким и неудобным. Едва я напряг ноги, чтобы подняться и немного пройтись, как был остановлен голосом.

– Давайте еще посидим, Игорь. Здесь удивительно тихо и спокойно.

Голос не принадлежал никому из обитателей особняка, но был при этом смутно знакомым. К тому же фраза была произнесена на русском языке, а не переведена лингвоботами, о чем свидетельствовал легкий акцент говорящего. Наверное, только поэтому я не вскочил сразу, как только его услышал, и не начал лупить вокруг себя пульсарами. Однако первой реакцией на голос все же была попытка активировать эфир и окружить себя непроницаемым барьером. Но именно попытка – дара я не почувствовал, словно его никогда не было. Совсем!

Это повергло меня в состояние, близкое к панике, настолько я успел сродниться с разноцветным узлом энергии, бьющимся у меня под сердцем. Всего на миг – все же я был не плоть от плоти этого мира, а потому сумел довольно быстро перестроиться и даже задать вопрос не дрожащим от страха голосом.

– Вы кто такой?