Нападающий

— Извините за беспокойство, но у меня есть новости. — Ее волнение проглядывало сквозь ее обычную сдержанность. — Помните, как на прошлой неделе я прослушивалась на «Щелкунчика»? Сегодня опубликовали список. Я буду играть Фею Драже!

— О Боже. — Моя рука взлетела ко рту. — Поздравляю! Эмма, это потрясающе.

Это был не самый профессиональный ответ, но Эмма была моей ученицей в течение многих лет, и, хотя технически мы не должны были выбирать фаворитов, она тайно была моей любимицей. Она много работала, у нее была отличная позиция, и она не была ехидной или соперничающей со своими сверстниками.

«Щелкунчик» был ее любимым балетом. Если кто-то и заслуживал самой престижной роли, так это она.

Я была одним из судей на прослушивании, но никто из нас не знал окончательный состав, пока режиссер его не объявил. Я еще не проверила почту, поэтому пропустила это.

— Спасибо. Я до сих пор не могу в это поверить, — сказала Эмма, затаив дыхание. — Это такая мечта, ставшая реальностью, и я бы не смогла сделать это без вас. Я бы с удовольствием… Я имею в виду, если вы не заняты, я бы хотела, чтобы вы пришли на премьеру. Я знаю, что сейчас только май, а премьера будет только в декабре, и я знаю, что вы обычно не посещаете школьные спектакли, но я подумала, что все равно спрошу. — Её щеки окрасились в розовый. — Это снова будет в театре Уэстбери.

Театр Уэстбери.

Это название пронзило меня, и мое волнение вытекло, как вода сквозь сито.

Эмма была права. Я никогда не ходила на школьные спектакли, потому что они всегда проводились в Уэстбери.

Я хотела поддержать своих учеников, но мысль о том, чтобы подойти к театру, вызывала панику.

— Вам не обязательно, — сказала Эмма, очевидно, почувствовав перемену моего настроения. Она закусила нижнюю губу. — Это во время праздников, так что я понимаю⁠…

— Нет, дело не в этом, — я выдавила улыбку. — Я бы с удовольствием пошла, но меня может не быть в городе. Пока не уверена. Я дам тебе знать.

Я ненавидела лгать ей, но это было лучше, чем сказать, что я скорее ударю себя ножом в ногу, чем ступлю ногой в Уэстбери.

Там было слишком много воспоминаний. Слишком много призраков того, что я любила и потеряла.

— Ладно. — Лицо Эммы снова обрело прежний румянец. — Тогда увидимся на следующем занятии?

— Конечно. Поздравляю еще раз. — На этот раз моя улыбка была более искренней. — Фея Драже — огромная роль. Ты должна гордиться.

Я подождала, пока дверь закроется, и Эмма уйдет, прежде чем прерывисто вздохнуть и опуститься на пол.

Боль в ноге переросла в яркую и пронзительную, как будто одно лишь упоминание Уэстбери пробудило худшие стороны моего состояния.

Вход, раз, два, три.

Выдох, раз, два, три.

Я ненавидела принимать таблетки, поэтому дышала, несмотря на дискомфорт вместо того, чтобы потянуться за пакетом с лекарствами, который я спрятала в сумке.

К счастью, мои симптомы значительно улучшились за эти годы благодаря изменению образа жизни и продуманному управлению стрессом. Это не было похоже на месяцы сразу после аварии, когда я едва могла встать с кровати, но это была и не прогулка в парке.

Я никогда не знала, когда наступит боль или усталость. Мне приходилось быть начеку все время, но я более или менее научилась с этим жить. Либо приспосабливаться, либо барахтаться, и я уже достаточно натерпелась, что хватило бы на всю жизнь.

У меня зазвонил телефон. Я взяла трубку, не проверив номер звонящего; в моих контактах был только один человек с таким рингтоном.

— Лавиния хочет видеть тебя в своем кабинете, — без предисловий сказала Карина. — Не волнуйся, ничего плохого. — Пауза. — Я думаю.

Шока было достаточно, чтобы на секунду отвлечь меня от мыслей о ноге.

— Подожди. Серьёзно?

Лавиния была директором КАБ и, возможно, самым пугающим человеком, которого я когда-либо встречала. Я проработала в академии четыре года, и я никогда не слышала, чтобы она созывала незапланированное совещание.

Это не может быть хорошо.

— Да. — Голос Карины упал до шепота. — Я пыталась узнать больше, но она очень скрытна. Она просто просила меня передать тебе, чтобы ты зашла к ней, как только закончатся занятия.

— Конечно. — Я сглотнула. — О Боже, меня увольняют.

Это потому, что я отказалась посещать школьные спектакли? Она думала, что я плохой командный игрок? Я имею в виду, я не была лучшим командным игроком, но это потому, что люди были такими⁠…

— Нет! Конечно, нет. Если она уволит тебя, ей придется уволить и меня, — сказала Карина. — Мы идём в комплекте, и мы обе знаем, что она не может позволить себе потерять своего лучшего инструктора и своего верного помощника. У меня есть ключи ко всем ее PDF-файлам.

Легкий смех пробежал по поверхности моей тревоги. Она всегда знала, как заставить меня почувствовать себя лучше.