Наперегонки с темнотой

Еще пару минут Марта потратила на то, чтобы вытереть кровь и забинтовать мою руку. Заканчивать ей пришлось практически в полной темноте. За окном теперь виднелись лишь темные контуры соседних зданий, слабо угадывалась полоса пустынной дороги, да силуэты растущих во дворе перед домом деревьев.

Когда она покончила с перевязкой, я тяжело поднялся на ноги, замкнул дверь и, стараясь не производить шума, опустил вниз металлические ставни. В комнате тут же наступила кромешная тьма.

— Джон? — жалобно позвала Марта.

— Да, в чем дело?

— Пожалуйста, не молчи. Я чувствую себя так, будто меня засунули в гроб и заживо похоронили. Мне до ужаса страшно.

Это прозвучало так по-детски, да и голос у нее был точь-в-точь как у испуганного ребенка. Желая ее успокоить, я вытянул вперед правую руку, но пальцы поймали лишь пустоту.

— Я тебя не вижу. Где ты?

— Здесь…

В поисках друг друга мы наугад ощупывали воздух, а когда наши руки наконец соприкоснулись, я притянул ее к себе и обнял. Это вышло так легко, будто само по себе. Она не противилась. Напротив, едва я обхватил ее за плечи, как она доверчиво прильнула ко мне всем телом.

— Не представляю, как мы проведем здесь ночь, — тихо всхлипнув, пробормотала она.

— Все будет хорошо. Если дед не врал, то главное не привлекать их внимания. Всего одна ночь, а завтра мы выберемся отсюда, обещаю.

Успокаивающе проведя рукой по ее по волосам, я крепче сжал объятия, словно надеялся таким способом изгнать из нее все тревоги. Окружающая нас вязкая темнота мне тоже не нравилась, но я не позволял чувству страха взять над собой верх.

— Ты считаешь, он не врал? Он же сумасшедший и мог напридумывать что угодно!

— Думаю, насчет этого не врал. Я тебе рассказывал про Роуз, помнишь? Она никак не реагировала, пока я к ней не подошел. И те, что были у реки, тоже. Если бы Роб им не крикнул, они бы нас и не заметили.

Уткнувшись лбом мне в грудь, она замолчала. Было так хорошо стоять, ощущая исходящее от нее тепло, вдыхать аромат ее волос, слушать ее тихое дыхание, но у меня возникла сложность. Несмотря на смертельную усталость, тело моментально отозвалось на ее близость.

В голову пришло, что если мы простоим так еще какое-то время, очень скоро это станет заметно. Хорошо же я буду выглядеть в ее глазах — делаю вид, будто хочу успокоить, тогда как на самом деле предаюсь животным инстинктам. Испытав неловкость, я немного отстранился.

— Рискнем включить фонарь? Нужно поесть. Ты нашла что-нибудь?

— Думаешь, с улицы не будет видно свет?

— Думаю, нет. Подожди, у меня есть идея.

Мягко ее отодвинув, я шагнул к шкафу, сбросил на пол висящую на вешалках одежду и освободил нам место. Шкаф оказался вместительным — его хватило обоим.

Забравшись внутрь, мы зажгли фонарь. Из еды Марта раздобыла только коробку кукурузных хлопьев и пачку шоколадного печенья. Вместо них я бы с удовольствием проглотил тарелку горячего супа, а следом выпил чашку крепкого кофе, но приходилось довольствоваться тем, что есть.

— Да, кофе и мне не хватает, — пробормотала Марта, после того, как я с унылым видом поделился с ней своими мыслями. Подтянув колени к груди, она рассеянно жевала печенье. — А еще горячего душа.

— Возле входа есть ванная комната. Если рискнешь выбраться, я посторожу, — с легкой издевкой произнес я.

— Я сейчас лопну от смеха, Джон. Тогда, пока я буду плескаться в душе, ты приготовишь нам кофе.

Я беззвучно посмеялся, но потом выразительно посмотрел на нее и напомнил:

— Разве не ты утром говорила, что если будем сидеть с мрачными лицами, сойдем с ума от скуки?

— Сегодня с утра я была очень глупа.

— Вот как? — У меня вырвался едва слышимый смех. — А сейчас поумнела?

— Я чувствую себя полной дурой, — вдруг серьезно сказала она. — Прости, но это из-за меня ты очутился в таком дерьме. Мне взбрело в голову тащиться к этому поселку, но вышло все совсем иначе, чем я планировала.

— Брось, Марта…

— Нет, это правда. Я теперь все время думаю о том, что нужно было тебя послушать. — Она горько усмехнулась и прибавила: — И именно из-за меня ты теперь ранен, находишься черт знает где от дома и, наверное, с ума сходишь от переживаний за Терри.

— Ну хватит! Забыла, что я сам напросился ехать с тобой? Да, мы проездили впустую и по сути ничего не выяснили, но я изначально был скептично настроен по поводу твоей идеи поговорить с людьми из лаборатории. А насчет Терри я спокоен. Я знаю, что Роб о ней позаботится. Он и близко не подпустит к ней ни одного зараженного выродка. — Устремив взгляд в пол, она молчала, поэтому я с наигранно беспечным видом принялся перечислять: — Зато мы очень плодотворно провели день. Обманом пробрались через кучу блокпостов, прятались от вертолета в поле подсолнухов, потом встретили чокнутого деда, побывали у него в гостях, позанимались бегом, ты научилась перевязывать огнестрельные ранения… Что еще? Ах, да, ты познакомилась с тем сержантом. Ну а теперь мы сидим в шкафу и едим печенье. Тебе раньше уже доводилось есть в шкафу? Мне ни разу и, честно говоря, не представляю, где еще я имел бы возможность получить сразу стольких незабываемых впечатлений.