Наперегонки с темнотой

Сэм Дэвис был уже семидесятивосьмилетним стариком. Он плохо видел, еле-еле передвигался по комнатам, большую часть дня проводил сидя в кресле и лишь изредка появлялся на шатком крыльце своей обшарпанной резиденции. Замотанный по самые уши в толстый шерстяной плед, маленькими подслеповатыми глазками он оглядывал принадлежащие ему владения и в такие минуты становился похож на что-то вынюхивающую тощую капибару.

В прошлом он работал на каменноугольных шахтах и урановых месторождениях, но потом женился, обзавелся двумя сыновьями, построил этот дом и занялся фермерством. Жена его давно отправилась на тот свет, старший сын погиб, участвуя в военном конфликте в одной из стран Центральной Азии, а младший все еще жил с ним. Не в пример отцу, он был здоровенным, но недалеким умом детиной.

Возраст Тодда Дэвиса приближался к тридцати, однако по мышлению больше соответствовал семнадцатилетнему. Его интересовали только ток-шоу на автомобильную тематику, подробности женской анатомии, пиво и то, как спариваются различные виды животных. Все его мысли вертелись по кругу и рассуждениями на эти четыре предмета он мог достать кого угодно.

Я относился к нему с равнодушием, но вместе с тем испытывал настороженность. Увлечения его не внушали мне доверия, кроме того, пару раз я подмечал, как он бросает в сторону Терри липкие взгляды, а потому по приезду попросил ее держаться от него подальше. Его я тоже предупредил, чтобы и близко не совался к ней.

Сегодня был пасмурный субботний день двадцать шестого октября. С утра я переделал все рутинные дела и даже помог Тодду в загоне для овец, но теперь бесцельно слонялся по двору, не зная, куда себя деть. Жизнь в этих краях настолько скучна и однообразна, что порой хочется взвыть от тоски.

Ферма Дэвисов находится в отдаленной сельской глуши, по соседству располагаются всего пять таких же ферм, совсем нет магазинов, практически отсутствует телефонная связь, а интернет ловит лишь на холме в километре от дома. Даже телевизор показывает всего два канала, да и то с перебоями. В семи километрах имеется небольшой живописный городок, но и там делать совершенно нечего.

Мы прожили тут уже почти месяц и все это время я понимал, что в качестве жилья должен подыскать что-то более сносное, вот только сперва занимался оформлением Терри в местную школу, а потом поисками работы для себя. Еще одна причина, по которой я не торопился с переездом — было неясно, куда приведет ситуация с распространяющейся эпидемией. Зараженных встречали все дальше от лаборатории, а неделю назад ее волна достигла радиуса в тысячу километров. Мне не хотелось налаживать жизнь на новом месте, а затем снова срываться в неизвестном направлении.

— Пап, когда мы уже найдем квартиру в городе? Ты ведь устроился на работу, — как будто прочитав мои мысли, спросила Терри.

Закутавшись в мешковатую осеннюю куртку, она вышла из дома и опустилась на ступеньки рядом со мной. Она смотрела на меня с такой надеждой, что в очередной раз я испытал приступ жалости и чувства вины. Больше у нас не было своего дома, но если я как-то с этим мирился, то Терри его потеря далась нелегко.

Кроме переезда в город, она ничего от меня не требовала и в целом держалась с героической стойкостью, однако по ее удрученному виду я мог судить, насколько непросто ей приходится. Со мной своими мыслями она не делилась, но пару раз я слышал ее разговоры с Айлин о том, как сильно она хочет вернуться домой, а иногда по ночам до моего слуха доносились и приглушенные всхлипы в подушку.

Мне оставалось лишь наблюдать, как от тоски она медленно сходит с ума и обещать, что вскоре все наладится, но, кажется, мы оба знали — мои обещания невыполнимы. Мы не произносили этого вслух, боясь разрушить призрачную веру в лучший исход и словно играли в некую молчаливую игру, правила которой установил новый порядок вещей.

Я и сам почти свихнулся от того, что произошло всего за какой-то месяц — слишком многое и слишком неожиданно обрушилось на меня. Мы оказались оторваны от привычного мира, были вынуждены жить у чужих людей, терпеть суровые лишения и неудобства, а я ничего не мог с этим сделать. Единственное, что помогало мне окончательно не слететь с катушек — это физический труд и решение насущных проблем. Уйдя с головой в этот процесс, я старался ни о чем не думать и заботился лишь о том, чтобы адаптироваться к окружающим нас жестоким реалиям.

— Детка, я начал поиски, но пока ничего нет, — как можно мягче сказал я. — Послезавтра заберу тебя из школы и пока буду работать, ты просмотришь объявления. Обещаю, как только попадется подходящий вариант, мы сразу же переедем.