Наперекор Судьбе

Пара коротких команд… И соматофилаки врезались в толпу аристократов, без пощады вырезая безоружных людей. Вся площадь словно застыла — эфесские горожане не двигаясь, смотрели на соматофилаков, деловито осматривавших тела — мало ли кто ещё был жив? Да колонны пергамских войск всё так же двигались к центральной площади — в эфесских казармах место для поредевшей армии нашлось. Городская стража и вовсе оказалась в сильно неловком положении — вроде и надо было защитить своих сограждан, но и желания нет, и пергамские солдаты не располагают к такой глупости. Потому стражники решили дипломатично продолжать охранять порядок.

— Народ Эфеса, я привёз тело Архидеоса — и он, и ваши сограждане погибли смертью храбрых. Ни один эфесский солдат не сдался на поле боя — все бились до последней капли крови. И я, как видевший подобную доблесть, счёл невозможным слушать столь ужасающую ложь о павших… Завтра состоятся похороны Архидеоса, на которых я лично отдам дань уважения столь бесстрашному стратегу и его армии, набранной из граждан вашего великого полиса!

Проговорив всё это, Эвмен тронул коня — пора было располагаться во дворце, дел предстояло немало. Речь, конечно, так себе, но пришлось придумывать на ходу — не ожидал, не ожидал стратег, что аристократы настолько оборзеют, фактически подставив своё горло под нож. Ну, баба с возу — кобыле легче. Можно было начинать, ммм… пергамизацию? Эфеса.

А вот дворец Эвмена разочаровал — невнятные колоннады, побелка вместо мрамора, словно и не дворец, а вилла богатого горожанина в сельской местности… Впрочем, внутри обстановка была вполне себе царской — и великолепная лепнина, и просторные залы, и даже уютная библиотека, сразу оккупированная Эвменом на нужды кабинета. Конечно, почитать ему вряд ли удастся, но знакомая обстановка его кабинета в Пергаме грела сердце.

Дела, дела, дела… Уничтожив аристократов, Эвмен сильно облегчил себе жизнь в будущем, но и сильно осложнил в настоящем — приходилось искать замену погибшим на ходу, что сказывалось на скорости исполнения поручений и общем качестве работы. Накормить войска удалось только после полуночи, благо, завтра, вернее, уже сегодня, они будут спокойно отсыпаться до обеда. Чего не светило Эвмену. Зато контрибуция получилась очень щедрой — убитые аристократы предоставили все свои сбережения в казну царства, равно как и земли, и рабов, и всё прочее имущество. Пергамское царство было перед ними в неоплатном долгу…

Всю ночь Эвмену пришлось налаживать работу административного аппарата города. Дело откровенно скучное, неблагодарное и трудоёмкое… К счастью, к утру с большей частью проблем разобраться всё же удалось, но лечь поспать Эвмен не успел.

— Стратег, пришёл гиппарх Эстарх, — заглянул в комнату соматофилак.

— Впускай.

— Стратег, погребальный костёр приготовили, тело Архидеоса уже на месте, сейчас читают молитвы жрецы.

— Ну что ж, пойдём на площадь.

Эвмен с Эстархом двинулись под охраной десятка соматофилаков — всё же город только перешёл под контроль Пергама, к выходу из дворца. В лицо ударили рассветные лучи солнца — как же приятно было выйти на улицу после бессонной ночи именно в это время, когда утренняя прохлада ещё приятно ласкала кожу, а уже вышедшее солнце лишь согревало, а не палило с небосклона….

На площади, в окружении караула аргираспидов, уже стоял погребальный костёр с телом. Вокруг толпились горожане — похоже, своего тирана люди действительно любили и уважали. По крайней мере, вся площадь была забита под завязку, хотя, казалось бы, только вчера город был захвачен, а аристократия вырезана на глазах у людей. Что ж, это доказывает правильность идей Эвмена — опираться на аристократию далеко не лучший выбор, если хочешь создать единое, мощное государство…

Кое-как пробивая коридор в толпе, соматофилаки расчищали путь для Эвмена с Эстархом. Люди, видя вооружённых солдат, пытались расступаться, но получалось не очень — толкотня была ужасная, не заметившие соматофилаков люди сердито толкали пытающихся расступиться обратно. В общем, всё как обычно… Но, наконец, стратег с гиппархом подошли к оцеплению аргираспидов. Жрецы как раз закончили свои молитвы — к подножию костра уложили принесённых в жертву животных.

— Стратег, прошу… — обратился, судя по всему, главный жрец. И не разберёшь особо — все бородатые, все одеты в одинаковые балахоны… Надо будет узнать.

Эвмен, поднялся по специально приставленной лестнице — костёр высотой примерно достигал человеческого роста, и пробрался по скользкому от масла хворосту к телу. Он долго думал, как выразить своё уважение, что сказать людям и, как ему казалось, придумал наилучший выход. Оглядев толпы людей, затихшие в ожидании речи, Эвмен слегка улыбнулся — её не будет.