Наперекор всему

– Только это может спасти нас от смерти! – бросил Денис и, схватив тряпки, начал обильно поливать их водой из фляжки.

Темно-зеленое газовое облако медленно поднималось вверх и вскоре, перевалив через вал, начало заполнять низины, окопы, землянки и блокгаузы. Отовсюду слышались громкие хрипы и неслись проклятия. Люди, застигнутые газом, выскакивали из своих укрытий и, выпучив глаза, ловя раскрытым ртом воздух, бросая оружие, бежали в разные стороны, падали и вскоре замирали на месте.

Бетонированная пулеметная позиция возвышалась над валом, потому облако хлора лишь мимолетно проскользнуло рядом, чтобы заполнить вскоре всю низину. После того, как газовая волна прошла над огневой позицией, Денис долго не мог отдышаться. Но он и его напарник уцелели. Как и советовал главный разведчик, они несколько наиболее опасных минут дышали через мокрую тряпку и тем самым сохранили свои жизни.

Глянув вниз, Кульнев с ужасом обнаружил десятки, сотни трупов солдат. Они лежали в самых различных позах, так, как их застала страшная смерть. И природа, словно оделась в траур, провожая в последний путь храбрых защитников крепости – вся зелень по пути движения газов была уничтожена, листья на деревьях потемнели, свернулись и опали, трава почернела и легла на землю, с цветов облетели лепестки.

Не успели ядовитые газы полностью выветриться, как пехота противника начала наступление.

В это время, прикрывая лицо защитного цвета маской, то и дело останавливаясь, чтобы отдышаться, к позиции Кульнева с трудом пробрался поручик Мышлаевский. Увидев пулеметчиков, он радостно всплеснул руками.

– Слава богу, что хоть вы остались живы! – воскликнул он. – Почти все войска на валу и в тылу загублены. У вас теперь нет соседей ни справа, ни слева. 9, 10 и 11-я роты нашего полка погибли целиком, от 12-й осталось около 40 человек при одном пулемете; от трех рот, защищавших вал с запада, уцелело около 60 человек при двух пулеметах, – подвел страшные итоги поручик. – Только благодаря счастливому случаю ландверный полк, наступавший на правом фланге, попал под свои же газы и, понеся огромные потери, так и не смог овладеть нашими позициями. Но это временное явление, немцы упорно наступают в центре и на левом фланге, так что, Денис, теперь от тебя зависит, прорвутся германцы в центре или нет…

– А второго номера твоего, я забираю, – добавил неожиданно Мышлаевский, – наводчиков осталось всего ничего. Но я обязательно кого-нибудь из оставшихся в живых пришлю к тебе в помощь, – пообещал он и вместе с Петром заторопился к соседней пулеметной позиции.

«Неужели после ужаса, произошедшего здесь, кто-то сможет дать врагу достойный отпор? – окинув взглядом осиротевшие окопы и капониры, подумал Денис. – Но ты-то здесь! – пронеслось в мозгу. – У тебя достаточный запас патронов. А это значит, что ты можешь дорого продать свою юную жизнь». С этой мыслью Денис приник к пулемету и оценивающим взглядом осмотрел поле боя.

Немцы, уверенные в том, что защитники крепости вымерли все до одного, шли не спеша, уверенным, чуть ли не парадным шагом, выдерживая равнение по правофланговому рослому фельдфебелю.

«Вот с тебя-то я и начну, – зло подумал пулеметчик, наводя целик в пояс солдат, движущихся в шеренге. – Ну, гады, вы сейчас непременно засуетитесь, как вши на гребешке…»

Как только атакующие поравнялись с первым ориентиром, Денис нажал на гашетку, и максим задрожал мелкой, злобной дрожью, словно стремясь доказать хозяину, что полностью поддерживает все его действия, даже если он останется на Сосненской позиции в одиночестве.

Неожиданно в унисон максиму Кульнева заговорил соседний пулемет. И на душе у Дениса стало веселее.

Немцы опешили от неожиданного свинцового потока, встретившего их еще на дальних подступах к валу. Шеренги в серой форме замерли, но в следующее мгновение, подгоняемые офицерами, уже осторожно, а не как на параде, двинулись к крепости неожиданно воскресших мертвецов. Наступающие, видя, что защитники Сосненской позиции встретили их редкой винтовочной и пулеметной стрельбой, пошли быстрее, а кое-где, выставив вперед штыки, побежали, желая быстрее достигнуть вала.

Денис видел, как на правом фланге атакующие подошли вплотную к проволочным сетям и начали делать в них проходы, но ничем помочь своим товарищам не мог. Узкие амбразуры его огневой точки не позволяли вести огонь много правее. Заставив залечь наступающих на своем направлении, он, с тревогой поглядывая на правый фланг, где противник постепенно накапливал силы, со страхом ожидал, что немцы вот-вот бросятся на штурм Заречной позиции и остановить их там будет уже некому. Но вот в тылу заговорили пушки, и несколько метких снарядов остановили врага, уже намеревавшегося одним броском достичь неприступного вала. Так и не дождавшись помощника, Денис, самостоятельно заряжая пулемет и ведя только прицельный огонь, уничтожил не меньше роты немцев, но как ни велики были запасы, сделанные Самойловым, он истратил все патроны. И, когда его максим смолк, немецкая пехота в очередной раз кинулась на приступ Сосненских позиций.