Написанное остается

Ш а т у н (поднимает Харитона за воротник). Отпусти бабу домой, крыса рыжая, пока я трезвый! Если подохнет хоть один подсвинок, я с тебя…

Антоний начинает ощупывать лицо Шатуна.

(Растерянно.) Чего это он?..

А н т о н и й. Что привело тебя, грешного, в скинию собрания нашего?

Ш а т у н (вынимает четвертинку). Причастимся, братия.

Х а р и т о н. Набрался, залил глаза.

А н т о н и й. Не будем упрекать выпившего, ибо сказано в писании: дайте вина обиженному, пусть он выпьет и забудет бедность свою, и беду свою, и не вспомнит о горе своем.

Ш а т у н (обнимает Антония). Правильно! Правильно, дорогой ты мой товарищ! (Харитону.) Сразу видно, человек с головой, жизнь понимает. А другому думается, что на сегодняшний день напиться легко. (Садится в кресло Антония.) А ты попробуй напейся, если на сегодняшний день не то что с белой головкой, а паршивого вина до одиннадцати нуль-нуль с огнем не найдешь. (Сердится на Харитона.) Я у тебя, у другого, спрашиваю? Почему выпить в кредит не оформляют, спрашивается на сегодняшний день? И вообще… в данной обстановке?..

С а в о с ь (усаживает Шатуна рядом с собой). Тихо, Шатунька, тихо! Мало что другой, не при нас будь сказано, ляпнет не подумавши?

Х а р и т о н (Антонию, по секрету). Что же ты, ета самая, Антонька, делаешь? Они же нам всю обедню испоганят?

А н т о н и й. Не паникуй! Сейчас они у меня вылетят отсюда, как подсмаленные. (Шепчет Харитону на ухо, а затем торжественно обращается к сектантам.) Причастимся к христианскому обряду святого таинства омовения ног.

Ш а т у н. Омовение?

А н д р е й (ползет к Антонию). Омовенья! Хочу омовенья! Омовенья хочу! Разреши, ясновидец, приобщиться!

А н т о н и й. Приобщайся, брат мой.

Ш а т у н. Что мне в вашей вере нравится, так это обмывание-полоскание. Кирзовые сапоги летом — не дай бог. Держись, Тэкля, правой стороны, и тебя никто никогда не зацепит.

П р а с к о в ь я. Божечка мой, он тоже разувается!

Т э к л я. А тебе жалко?! (Помогает Шатуну снять сапог.)

М а т в е й (Шатуну). Выйди из храма, греховодник! Это тебе не баня, а святое место!

Х а р и т о н. Хватит галдеть, несите шайки!

Женщины вносят шайки, корыта, тазики, наливают в них воду. Мужчины расставляют лавки.

С а в о с ь. А я слышал, вроде бы омовение запрещено?

А н т о н и й. А мы по-новому омоемся.

У л ь я н а (несмело). По-новому?

М а р ь я н а. И по-старому неплохо было.

А н т о н и й. По-американски омоемся!

А г а ф ь я (испуганно). Ай-ё!

П р а с к о в ь я. Как? Почему по-мерикански?

М а т в е й. Мы же, слава богу, не мериканцы!

А н т о н и й. В соответствии с реформацией.

А г а ф ь я. Опять лихомация?

Х а р и т о н. Агапка! Не твово ума дело.

А н т о н и й. В соответствии с реформацией мужчины будут мыть ноги женщинам, а женщины наоборот!

М а р ь я н а. Наоборот?

П р а с к о в ь я. Божечка праведный!

М а т в е й. Пусть господь убережет…

Х а р и т о н. Ничего страшного.

А г а ф ь я. И правда! Наставничек знает!

Т э к л я. Я своему и до реформации не раз мыла…

С а в о с ь. Это же, не при нас будь сказано, кощунство какое-то получается!

А н д р е й (восторженно, взволнованно). О фарисеи и греховодники! В храме господнем подняли гвалт, как на базаре! Даже глядя «Королеву Шантеклера», вы держались более пристойно.

П р а с к о в ь я (хватает тазик). Не говори мне, ирод, за королеву, а то я тебе сейчас эту шайку на голову опрокину!

Х а р и т о н. Прасковья, замолчи! Нехристь правду говорит! (Ласково, Шатуну, Андрею, Савосю.) Ты садись, Шатун, супротив моей бабы, а я сяду супротив твоей, а ты, Андрей, мог бы помыть Марьянке, а брат Савелий пущай Ульянке… по-американски.

С а в о с ь (решительно). По-американски — это еще не по-божески! Не по писанию, и все тут!

М а т в е й. А может, такое указание было?

С а в о с ь. Я не в таком возрасте, не при нас будь сказано, чтобы из меня дурня строить!

Ш а т у н. Пусть она гаром горит, такая вера, чтоб я Харитонихе ноги мыл!

Савось и Шатун демонстративно покидают молитвенный дом.

А н д р е й (Гале). Подойду к тебе, сестрица моя, и с божьей покорностью вымою ножки твои!

П р а с к о в ь я (с иронией). Может, ты и вымыл бы, только брат Антоний сделает это лучше! (Гале.) Пересядь, дочушка, сюда!

Усаживает Галю против Антония, а сама демонстративно садится против Андрея.

Ты лучше мне помой, брат мой! А наставничек с Галинкой и без тебя управится.