Напиши на линии горизонта (СИ)

За эти несколько секунд он, кажется, окончательно приходит в себя и принимается шипеть сквозь зубы нелитературные ругательства. Когда он убирает руки от лица, то начинает нервно жевать нижнюю губу, а потом предпринимает попытку встать на ноги. Вот только он напрочь позабыл о костыле и, став на больную ногу, завалился прямо на коляску Дракона и на самого Дракона, сидящего в ней. Тот твёрдой рукой схватил Свиста за воротник чёрной водолазки, чтобы удержать состайника от падения. Свист вывернулся из его рук и сел на пол, спиной опираясь о свою кровать. Те, кто наблюдал за этим происшествием, любопытно вытаращили глаза. Что говорить, такту им ещё учиться и учиться.

Интересно, как же долго он пробыл Там, если забыл о том, что здесь ему нужен костыль?

— О, Алонсо! — его шальной взгляд наткнулся на горшок герани, который парень тут же схватил и прижал к себе, — кто-нибудь поливал Алонсо?!

Я ничего ему не ответил. Честное слово, даже когда он бывает под кайфом, он кажется более спокойным и уравновешенным. Точнее, с ним проще разговаривать.

Так он и остался сидеть, раскачиваясь из стороны в сторону и прижимая к груди горшок, перепачканный в земле, и пачкаясь ей сам. Редкий случай, потому что обычно он на полу не сидит, опасаясь Монстров из теней. Что сказать, у каждого тут свои страхи. Со стороны он походит на маленького брошенного зверька. Хотя вскоре просто засыпает, так и не забравшись на кровать. Свист, конечно, частенько бывает не в себе, после того, как перепрыгивает, но в этот раз всё намного хуже обычного. Может, не стоило заставлять его нервничать? Неужели было бы лучше, если бы я не тянул так долго и сразу попросил Шакала об одолжении? Теперь этого не узнать.

Я забираюсь на стремянку, привлекая к себе внимание птенцов. Жестом даю им понять, что пора закругляться, и они послушно разбредаются по своим местам, где или заснут, или просто прикинутся спящими. А я, пожалуй, посижу в тишине ещё немного. Начинает смеркаться.

***

Следующее утро начинается так же, как и всегда. Во время завтрака Свист жадно вгрызается в омлет, правда, к стакану компота не притрагивается. Я слышу, как он тихо бормочет о том, что хочет выпить кофе. Стоит ли его расстраивать и говорить, что хороший кофе он тут не сыщет? Зато теперь у меня появился предлог составить ему компанию для похода в Кофейник.

— Давай я сначала выпью кофе, а потом тебе всё расскажу, договорились? — недовольно бурчит он, хромая со мной в унисон. Головы не поднимает. Смотрит под ноги.

Да я и не собирался вот так сразу приставать к нему с расспросами. У меня хватает ума и воспитания для того, чтобы позволить человеку рассказать всё самостоятельно. Свист зачёсывает назад короткие волосы и до самого Кофейника мы идём молча.

— Мираж уже знает? — с наигранным безразличием спрашивает Птенчик, когда мы садимся за дальний столик. Хотя, это всё равно не прибавит нашему разговору конфиденциальности, потому что в столь ранний час Кофейник практически пуст. Я отрываюсь от пересчёта ключей и смотрю на него.

— О том, что ты снова перепрыгивал — знает. О том, что вернулся — ещё нет.

Он кивает каким-то своим мыслям, а потом делает большой глоток кофе, чашку с которым перед ним только поставили. Он пьёт с жадностью, и ставит чашку на стол только когда полностью опустошает её.

— Тогда ничего ей не говори. Она же заявится сюда, как только узнает, что я уже здесь, и начнёт свои расспросы. А Там сейчас… не очень безопасно. У неё совсем крыша поедет, если она об этом узнает.

А вот это уже звучит интересно. Я придвигаюсь ближе. Скрывать свою заинтересованность бесполезно, он слишком долго и хорошо меня знает. Я бы даже сказал, за годы нашего знакомства научился даже хорошо скрытые эмоции считывать по лицу.

— Как в тот, первый раз? — Свист несколько секунд вообще не реагирует на мой вопрос, а потом коротко и быстро кивает. Всё это не к добру.

Он цепляется за пустую чашку и стучит по её поверхности ногтями. Мы сидим в тишине и каждый из нас задумывается о своём. Теперь я не думаю, что поступил правильно, позволив Свисту перепрыгнуть.

— Ходили слухи, — снова неуверенно начинает он, — будто скоро всё перестанет быть спокойным. Должна пролиться кровь…

Даже несмотря на то, что он обнимает чашку ладонями, я всё равно замечаю, что его руки подрагивают. Наверное, стоит рассказать ему о событиях, произошедших во время его отсутствия.

— Помпей мёртв.

Свист дёргается, услышав это, и поднимает на меня взгляд. Глаза испуганные. Наверняка, он наслышан о возвращении Р Первого. И точно подумал о своей драке с Помпеем. Конечно, я бы сказал, что драка обычно имеет более масштабные последствия, чем задетое чувство собственного достоинства и фингал под глазом. И всё это у одного человека.

— Кто?

— Слепой, — невозмутимо отвечаю я. Нет смысла скрывать это от него. Всё равно ведь узнает, от того же Валета. А в том, что Свист не побежит к Р Первому, я уверен.

— Ральф знает? Я слышал, он вернулся, наверняка ведь попробует всё разнюхать.

— Не знает.