Напиши обо мне роман

— Блин, — сказала я. — А может, и это тоже. Вообще я подумала, что он так вежливо сказал, что я слишком наивная дура, чтобы разбираться в тонкостях отношений между ним, властью и народом…

Потом встряхнулась — дело давнее, намеки я до сих пор плохо понимаю — и пожаловалась:

— Посуды под коньяк нет. Есть рюмки, узкие бокалы для шампанского и треугольные под мартини. Ну еще чашки. Что меньше оскорбит его благородие?

— Давай чашку, не будем снобствовать, — Роман потянулся к шкафчику, где у меня стояли кружки.

Заметил же как-то в процессе моей суеты! Из десятка разнокалиберных выбрал одну-единственную, которую не стоило.

Белую снаружи, коричневую внутри, с вырезанными змеями и квадратными рожами ацтекских богов.

Я купила ее в Мексике. Совершенно спонтанное было решение — у меня уже была любимая, вот эта, с котиками. Дарить было некому. Просто я посмотрела на нее и подумала — был бы у меня мужчина, я бы купила эту чашку ему, она такая строгая и одновременно необычная. Совсем как тот, кто мог бы мне понравиться.

Тогда я еще временами тосковала по кому-нибудь теплому, к кому можно прижаться ночью. Но тоска развеивалась простым подсчетом — сколько раз в браке и сожительстве я жалела о том, что не могу сейчас остаться одна. И сколько раз тосковала по кому-то, когда была одинока. Счет выходил отнюдь не в пользу брака.

— Держи, — сказал Роман, вручая мне чашку и подхватывая коньяк за горло. — Пошли в комнату.

— Но… Кухня удобнее! — возмутилась я ему в спину.

— Нет, мне тут больше нравится, — заявил он, проходя и ставя бутылку прямо на пол.

— Почему?

— Во-первых, — Роман отобрал у меня чашку и поставил вместе со своей к бутылке. — Мне кажется, тебя в этой комнате как будто больше. Она похожа на тебя, и тут ты ведешь себя естественней. А во-вторых… — он небрежно кинул покрывало поверх постели и растянулся на нем, нагло глядя снизу вверх зелеными глазами. — Я устал, хочу поваляться.

Я постояла, глядя на то, как он выуживает мою подушку и запихивает себе под голову. Еще и по покрывалу похлопал, приглашая присоединяться. В моей собственной квартире! Бывают же такие наглые товарищи, а.

Но села. На краешек матраса. Неудобно, конечно, но…

Роман потянулся за своей кружкой, заодно подал мою.

— За знакомство! — провозгласил он и чокнулся ими.

— Какое знакомство? — вздохнула я, решив потерпеть, пока приедет его водитель.

Вот чего не умею — правильно себя вести, когда люди по краю ходят. И предполагается, что перешагнуть грань между стебом и хамством должна именно я. Согнать его, разораться, вытолкать из квартиры. Показать себя, истеричкой, короче. А он же был совершенно ни при чем, просто шутил!

— Мое знакомство с твоей квартирой, — заявил этот зеленоглазый наглец и качнул пальцем гирлянду лампочек, висящую в изголовье. — Мне нравится. Когда надоест утонченная роскошь в интерьере моей квартиры, найму тебя дизайнером.

— Найми, найми… — угрожающе сказала я. — Пока своих миллионеров писала, я такую дичь видела в дорогих квартирах! Фиолетовые потолки, горгульи на кухонных шкафах, чучело бобра в туалете. Тебе понравится.

— Ладно, я передумал, — легко согласился он, потягиваясь.

 

 

 

 

 

 

 

------------------

Роман по мотивам мексиканских трипов - Сердце мексиканца

В принципе, можно оценить иронию - о каких именно суровых мужчинах размечталась рафинированная Алиса)))

/5

Роман вообще устроился как у себя дома!

А я чувствовала себя бедной родственницей-приживалкой, которую и тут не ждут, и там неловко.

На краю матраса сидеть было неудобно, и я села по-турецки. Отпила коньяка, что еще делать-то. А вроде и ничего на вкус… доросла, что ли?

Во времена журналистской юности мы каждый понедельник после планерки у главреда всем составом журнала бухали, невзирая на пол и возраст. Только там в основном были люди, годящиеся мне в родители, которые коньячок очень ценили, а я научилась притаскивать с собой вино, смешанное с виноградным соком, и к крепким напиткам переходила нечасто.

Зато когда переходила… В общем, то еще было зрелище — двадцатилетняя девчонка подбивает культурно отдыхающих интеллигентных людей средних лет во все горло петь «Шумел камыш» и «Ходят кони над рекою».

Впрочем, меня все равно уволили, но это другая, чуть более грустная история. К коньяку, который тогда казался мне какой-то страшной бормотухой с техническим запахом отношения не имеющая.

Я еще немножечко расслабилась, полулегла, опершись на руку и удостоилась насмешливого взгляда.

Ой, иди нафиг. Не дождешься!

Но вообще с наслаждением представила, как буду потом рассказывать про этот вечер. Был у меня в гостях один миллионер, валялся в рваных джинсах на постели и хлестал коньяк из чайной чашки.

Потом обязательно кто-нибудь спросит, как так вышло, я загадочно промолчу, потому что пересказывать всю эту историю с самого начала — тут точно никто не поверит.

— Когда ж тебя заберут… — тоскливо вздохнула я.

Роман выскреб из-под себя вторую подушку и кинул ее в меня: