Наполеон III. Триумф и трагедия

Однако гораздо более важным в долгосрочном плане стало отношение европейских кабинетов не к событиям 2 декабря 1851 года, а к установлению единоличной власти Луи Наполеона. Как утверждает историк международной дипломатии Дебидур, «сам по себе государственный переворот не мог быть предметом неудовольствия монархов. Но лицо, которое его совершило, не внушало им особого доверия. Помимо того, что этот закоренелый заговорщик был известен как карбонарий, затем как социалист, он назывался Бонапартом, а это имя было по-прежнему грозным для старых династий. Было известно, что он большой авантюрист, стремящийся к войне, завоеваниям. Не будет ли он искать ссоры со своими соседями и не постарается ли заставить Францию забыть, каким способом он стал ее владыкой, призвав к новому завоеванию линий Рейна и Альп?»[1060].

22 января 1852 года вышло правительственное постановление о запрещении членам семьи Луи Филиппа владеть какой-либо собственностью во Франции[1061]. Этим документом предписывалось орлеанистам в течение года продать всю собственность, в противном случае она должна была перейти в пользу государства. Одним из вдохновителей постановления считался Персиньи, который полагал, что тем самым подрывается материальная основа для влияния на внутриполитическую борьбу и создания недовольства в стране.

При этом данная мера не была в новинку, поскольку во Франции в первой половине XIX века каждая новая власть использовала собственность предшественников как инструмент политической борьбы. Наглядными примерами могут служить действия Бурбонов в 1816 году, когда они боролись с собственностью Бонапартов, и Луи Филиппа в 1832 году, когда он вознамерился изъять имущество уже Бурбонов. Естественно, этот шаг президента вызвал возмущение у «Партии порядка» и части монархистов. Более того, часть правительства, прежде всего Морни, была не согласна с этим решением Луи Наполеона[1062]. Дело дошло до того, что министр внутренних дел отказался подписывать проект документа, и президент потребовал его отставки. В конечном итоге в знак протеста в отставку ушел не только Морни, но и Руэр, Фульд и Мане[1063].

Все это привело к тому, что 22 января 1852 года Луи Наполеон сформировал новый кабинет министров в следующем составе: государственный министр — Франсуа Ксавье де Касабьянка (с 28 июля 1852 года — Ашиль Фульд); министр юстиции — Жак-Пьер Абатучи; министр иностранных дел — Луи Феликс Этьен, маркиз де Тюрго (с 28 июля 1852 года — Друэн де Люис); министр внутренних дел и изящных искусств — Виктор де Персиньи (с 25 января 1852 года Персиньи стал министром внутренних дел, изящных искусств, сельского хозяйства и торговли); глава полиции Парижа — Шарлемань Эмиль де Мопа; министр финансов — Жан Мартиаль Бюно; военный министр — Жак Леруа де Сент-Арно; министр военно-морского флота и колоний — Жан-Этьен Дюкос; министр образования и религиозных дел — Ипполит Фортуль; министр общественных работ — Ноэль Лефевр Дюруфле (с 28 июля 1852 года — Пьер Мане).

В знак расположения Луи Наполеон предложил своему брату стать послом Франции в Российской империи, но Морни отказался от этого[1064]. Тогда глава государства предложил Морни и его отцу де Флао стать сенаторами. Однако Морни, в отличие от своего отца, и здесь выказал свое нежелание[1065].

17 февраля 1852 года был опубликован декрет о печати, ужесточивший требования к газетам[1066]. Газета могла быть закрыта, если ее редактор или любой из авторов ранее привлекался к уголовной ответственности за публикации. Министр внутренних дел после трех предупреждений мог без решения суда прекратить выпуск газеты. Любые статьи, касавшиеся президента, правительства или государственной политики, подвергались особому рассмотрению. Наличие в них неугодных материалов могло стать поводом для предупреждения или закрытия газеты. Хозяева газет могли обратиться в Государственный совет и обжаловать решение министра внутренних дел, но, как правило, члены Государственного совета были на стороне правительства.

29 февраля и 1 марта 1852 года состоялись выборы в Законодательный корпус. Власти предприняли все усилия, чтобы избирателям были предложены только такие кандидаты в депутаты, которые поддерживают курс президента. Все усилия государственной машины и прессы были направлены на поддержку и продвижение проправительственных кандидатов. По сути, оппозиционные силы как левой, так и правой ориентации в условиях разгрома в декабре 1851 года, отсутствия полноценной печати и полицейского режима не могли составить сколь-нибудь серьезной конкуренции правительству.