Наполеон. Заговоры и покушения

Вы скажете, что не было никакого указа Сената, но уверены ли вы, что внутри Сената не существовало очага оппозиции, который мог действовать в зависимости от обстоятельств? Я настаиваю на факте, что среди ста тридцати сенаторов было по меньшей мере шестьдесят, находившихсяподвлиянием господина де Талейрана, господина де Семонвилля[14] ипод моимсобственным, которые оказали бы содействие любой революции в целях самоспасения или для демонстрации своего согласия с этим тройным влиянием. Подобная каолиция не была ни невозможной, ни неосуществимой.

Эта возможность объясняет создание Временного правительства, в которое вошли господа Матьё де Монморанси[15], Алексис де Ноай[16], генерал Моро, префект граф Фрошо и еще пятый человек, которого не назвали. Замечательно! Этим пятым человеком был господин де Талейран, а я должен был заменить отсутствующего генерала Моро, имя которого стояло в списке либо на всякий случай, либо для того, чтобы польстить армии.

Что касается Мале, ценного инструмента, то он должен был уступить командование в Париже Массене[17], который, как и я, находился в отставке и немилости».

Потрясающее признание! Фуше обвиняет господина де Талейрана в покровительстве заговору, называет себя в числе возможных членов незаконного Временного правительства.

Далее Фуше анализирует причины поражения Мале и утверждает, что его погубила излишняя снисходительность:

«Вместо того чтобы тут же убить Савари, Гюлена и его двух помощников Дусэ и Лаборда, Мале счел возможным ограничиться их арестом без пролития крови. Это ему удалось в отношении представителей полиции, которая была дезорганизована, как только Савари позволил себя схватить и позорно препроводить в тюрьму. Но как только сопротивление Гюлена заставило Мале вытащить пистолеты, его нерешительность тут же его и погубила».

Своеобразная, но очень точная оценка! Нерешительность — это удел посредственности. Она идет от слабости характера. Очевидно, что сам Фуше в подобных обстоятельствах действовал бы по-другому.

А теперь ознакомимся с главным выводом Фуше относительно того, был ли Мале безумным одиночкой:

«Легкость, с которой был осуществлен захват власти, является признаком того, что это не было неожиданностью. Все было готово в Ратуше для начала работы Временного правительства. Бледный и дрожащий архиканцлер ждал, что его придут убить или отправить в тюрьму, как Савари. Что касается народа, то он не сделал ничего для успеха предприятия, сначала покрытого сумраком ночи, но потом он последовал бы за победителями в силу инерции, всегда вредной для слабых правительств».

Очень суровый для Наполеона вывод. Его, конечно, нельзя считать полностью объективным, но и совсем проигнорировать его также невозможно.

В книге Вальтера Скотта «Жизнь Наполеона Бонапарта» можно найти следующее мнение: