Наполеон Запада (СИ)

— Понимаю. — Алехандро поднялся на ноги. — Капитан, вы помните, я сказал вам, что когда-нибудь взгляну на мир вашими глазами?

— Помню.

— Кажется, отчасти мне это удалось. Но лучше бы я этого не делал.

Он направился к двери. У самого порога он остановился и обернулся. Лав, все такой же спокойный, только слегка утомленный долгим разговором, смотрел на него. Алехандро пришлось сделать над собой усилие, чтобы принести последнюю жертву в благодарность за Элену.

— Выздоравливайте, — произнес он. После чего повернулся и вышел, сопровождаемый изумленным взглядом капитана Лава.

Санта-Анна вошел в комнату своего адъютанта так же стремительно, как до того ворвался в здание гауптвахты.

— Уезжаем, — коротко сообщил он.

Над подушкой поднялась взъерошенная голова Дуарте. Капитан уставился на генерала отекшими после тяжелого сна глазами.

— Как? — пролепетал он.

— Вы поняли, с кем мы столкнулись прошлой ночью?

Дуарте, лежавший на животе, негромко застонал. Понимание случившегося четко запечатлелось в его памяти. И не только в ней.

— Я еще не утратил надежду сохранить эту территорию, равно как и вернуть Техас, — проговорил Санта-Анна. — Но это крайне трудно будет сделать, если восстановить против себя народ. Или того, кто является олицетворением надежд этого народа. Вы все поняли?

Услышав в ответ очередной стон, Санта-Анна повернулся и направился к двери.

— Сеньор генерал! — жалобно вскричал Дуарте, приподнимаясь на локтях. — Как же я поеду?!

Санта-Анна остановился. Несмотря на все его усилия сохранить ночное происшествие в тайне, солдаты все утро, посмеиваясь, обсуждали именно этот вопрос.

— Я не задумывался над такими вещами, даже когда потерял ногу, — процедил он, стараясь подавить рвущуюся наружу злость. — Думаю, вы тем более справитесь.

И он вышел, захлопнув за собой дверь.

Алехандро встретил отца Фелипе по дороге от церкви к дому Монтеро. Священник шел, продев руки в рукава рясы, и рассеянно улыбался, думая о чем-то своем. При виде обеспокоенного молодого человека его улыбка сделалась еще шире.

— Падре, как она? — вырвалось у Алехандро.

— Недавно проснулась и жалуется разве что на головную боль, — сообщил отец Фелипе. — И, знаете ли, смеется, вспоминая, какой чудной сон приснился ей прошлой ночью.

Алехандро невольно ухмыльнулся.

— Надеюсь, она скоро достаточно взбодрится, чтобы принимать гостей, — сказал отец Фелипе и, взяв своего друга за руку, решительно развернул его в сторону, противоположную дому Монтеро. У Алехандро вырвался сокрушенный вздох.

— И вот что я хочу сказать, — невозмутимо продолжал отец Фелипе, делая вид, что не замечает огорчения своего спутника. — Герой в черной маске, готовый помочь девушке в беде, — это, конечно, прекрасно. Но лучше, когда такой защитник находится при ней постоянно. Фамилия де ла Вега послужила бы сейчас сеньорите Элене лучшим залогом безопасности, чем Монтеро.

— Тем более что к ней таким образом вернулась бы ее настоящая фамилия, — вставил Алехандро.

— Вы совершенно правильно меня поняли. Так вот, если вы с этим согласны… О господи.

Увлекшись своим наставлением, отец Фелипе выпустил руку Алехандро, и тот тотчас устремился по улице в другую сторону, как будто его подхватило течение реки. Священник тихо рассмеялся и покачал головой.

— Конечно же я согласен! — донесся до него удаляющийся голос дона Алехандро.