Наполеоновские войны

Тем не менее все эти изменения в подготовке и дисциплине были лишь предварительным шагом к гораздо более радикальным переменам. Для людей типа Штейна конечной целью являлось создание «нации под ружьём», в теории это предполагало, что все прусские граждане независимо от их ранга и социального положение на равном основании должны служить в армии. Но тем не менее, этого не удалось добиться: когда закончился тяжелейший кризис 1807 г., инстинктивное сопротивление Фридриха-Вильгельма вооружению народа, а на самом деле всему, что могло бы подорвать регулярную армию, вновь всплыло на поверхность, к тому же окончательный мирный договор с Францией (Парижский договор, подписанный в сентябре 1808 г.) особо оговаривал запрет на организацию ополчения. Хотя реформаторы и впоследствии повторяли свои требования о создании частей такого рода, Фридрих-Вильгельм остался непоколебим, следствием чего стало сохранение старой кантональной системы. Всё, что было сделано, фактически заключалось в отправке в отпуск небольшого числа обученных солдат для формирования подготовленного резерва и разрешении подготовки новобранцев, не нарушая условий Парижского договора (который ограничивал численность армии 42.000 человек). Этот процесс (так называемая система ускоренного военного обучения) никоим образом не создавал основу для «нации под ружьём»: с его помощью к 1810 г. было получено не более 135.000 солдат дополнительно.

Дополнительным фактором, приведшим к неудаче реформаторов по части организации всеобщей воинской повинности стало внезапное отстранение Штейна от должности в ноябре 1808 г. по приказу Наполеона. Штейн, имперский рыцарь из Западной Германии, поступил на прусскую службу в 1780 г. Став в 1804 министром финансов, ввёл ряд существенных новшеств: образовал статистическое бюро, пересмотрел монополию на соль, сократил число внутренних таможенных барьеров, ужесточил контроль над государственным банком и подорвал фискальные привилегии дворянства, вдобавок в 1806 г. он, как мы уже видели, предложил произвести полную перестройку государственной машины. После разгрома при Йене и Ауэрштадте Фридрих-Вильгельм предложил ему министерство иностранных дел, но Штейн соглашался принять его только при условии, что король откажется от своего личного Кабинета в пользу ответственного совета министров и в результате впал в немилость. В свете катастрофических последствий Тильзита всё изменилось: Фридрих-Вильгельм, решивший, что он незаменим, в октябре 1807 г. сделал его de facto первым министром, при этом главная идея, как её излагает Штейн, заключалась в том, чтобы «возбудить в нации моральный, религиозный и патриотический дух… и ухватиться за первую благоприятную возможность для начала… борьбы»[252].

Эти слова определённо согласуются с настроениями самого Штейна. Он, убеждённый германский патриот, был полон решимости ниспровергнуть французскую гегемонию. Чтобы добиться этого, следовало не только более эффективно организовать работу прусского государства, но и привлечь к ней народ. В политической программе, составленной в июне 1807 г. (так называемый Нассауский меморандум), когда он был отстранён от должности, Штейн писал:

«Мой личный опыт работы в государственном аппарате… вселил в меня глубокую и сильную уверенность в огромных преимуществах должным образом конституированных сословий, и я считаю их могущественным орудием укрепления государства за счёт… предоставления силам нации свободы действий и направления их на общественную пользу…»[253]