Направляясь домой (Колонизация)

По тому, как генерал-лейтенант Хили посмотрел на него, он задался вопросом, сколько стоит этот билет. “Ты лживый сукин сын”, - решительно сказал Хили. “Ты думаешь, я поверю, что в твоей капсуле произошел настоящий электрический сбой? Ты думаешь, я не знаю, что ты разговаривал с Сэмом Йигером перед тем, как сунул свой нос в наши дела здесь?”

Лед, который не имел ничего общего с холодным сном, пробежал по спине Джонсона. “Почему я не должен был поговорить с ним?” - спросил он, поскольку отрицать это было явно бессмысленно. “Он всего лишь лучший эксперт по ящерицам, который у нас есть. Когда я выполнял орбитальное патрулирование, мне нужна была такого рода информация”.

“Он был таким экспертом по чертовым ящерицам, что превратил для них Иуду”, - свирепо сказал Хили. “Насколько я знаю, ты поступил бы так же. Кровь Индианаполиса на его руках ”.

Сколько крови ящеров на наших руках? Джонсон задавался вопросом про себя. Мы натравили на них японцев, напали без предупреждения - и мы напали на колонистов в холодном сне, а не на военно-морскую базу. Он начал было указывать на это Хили, затем поберег дыхание. Какой смысл? Комендант не стал его слушать. Хили никогда никого не слушал.

После глубокого сердитого вздоха трехзвездочный генерал продолжил: “И я скажу тебе кое-что еще, Джонсон. Твой драгоценный Йигер тоже в эти дни на мели”.

“По льду? Как при холодном сне?” Глен Джонсон понял, что вопрос был глупым, как только слова слетели с его губ.

“Да, как в холодном сне”. Хили кивнул. “Если бы он не решил этого сделать, он мог бы оказаться на льду каким-нибудь другим способом”. Его глаза сами по себе были холодны как лед - или, может быть, немного холоднее.

Больше он ничего не сказал. Он просто ждал. Чего он ждет? Джонсон задавался вопросом. Ему не пришлось долго гадать. Он ждет, чтобы убедиться, что я точно знаю, о чем он говорит. Выяснение этого тоже не заняло много времени. Медленно Джонсон спросил: “Сэр, вы хотите сказать, что я могу оказаться на льду каким-нибудь другим способом, если не засну холодным сном?”

“Я этого не говорил”, - ответил Хили. “Я бы так не сказал. Ты это сказал. Но теперь, когда ты это сказал, тебе лучше подумать об этом. Тебе тоже лучше не думать об этом слишком долго.”

Есть много способов попасть в несчастный случай на Земле. Еще больше способов попасть в такой же здесь, в космосе. Захотят ли люди из экипажа помочь мне попасть в несчастный случай? Джонсону даже не нужно было задаваться этим вопросом. У генерал-лейтенанта Хили на борту было много людей, которые подчинялись приказам просто потому, что они были приказами. Джонсон был чертовски хорош в том, что делал, и у него было несколько друзей, но он не мог бодрствовать двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Он не мог постоянно следить за всем оборудованием, которым ему, возможно, придется пользоваться. Если бы Хили хотел его смерти, он был бы мертв, и в кратчайшие сроки.

Что означало… “Вы уговорили меня на это”, - сказал он. “Вы чертовски убедительны, сэр, вы знаете это?”

“Так рад, что ты доволен”, - сказал Хили с мерзкой ухмылкой. “И только подумай обо всех интересных вещах, которые ты увидишь в одиннадцати световых годах отсюда”.

“Я думаю обо всех вещах, которые я никогда больше не увижу”, - ответил Джонсон. Хили ухмыльнулся, выражение особенно отвратительное на его жестком, подозрительном лице. Джонсон продолжал: “Я думаю, что больше всего я буду рад никогда больше не видеть вас. Сэр. Он оттолкнулся и выскользнул из комендатуры. Если они все равно собирались повесить его завтра, какое значение имело то, что он сказал сегодня?

Оказалось, что завтра не наступит. Доктор прилетел с Земли, чтобы выполнить грязную работу. Подсчитав стоимость этого, Джонсон понял, как сильно они хотели, чтобы он был на льду и направлялся на Тау Кита. Все, что пришло на ум, было: Если бы не честь дела, я бы предпочел пройтись пешком.

“Вы готовы?” - спросила врач, привлекательная женщина по имени Бланшар.

“Если я скажу "нет", ты развернешься и пойдешь обратно?” Спросил Джонсон.

Она покачала головой. “Не я. Я все равно просто удержу тебя и проведу лечение”. Она тоже могла бы это сделать. Вся работа в корабельном спортзале и на велотренажере не могла компенсировать Джонсону отсутствие гравитационного поля последние двадцать лет. Доктор Бланшар, несомненно, был сильнее его.

Он закатал рукав и обнажил руку. “Делай все, что в твоих силах”.

Она так и сделала. Сначала он почувствовал жар, затем тошноту, затем головокружение. Его сердце замедлилось в груди; его мысли замедлились в голове. Должно быть, таково умирание, понял он. Что-то пошло не так - или правильно? Он вообще перестал думать, прежде чем смог закончить формулировать вопрос.