Напряжение на высоте

Воевать и перестреливаться с властью – из области дешевых боевиков. С ними нужно было судиться, опротестовывать и писать жалобы во все инстанции – и мои адвокаты, уверенные в правоте нанимателя, начали заниматься этим еще ночью. Но их бумаги буквально тонули в аналогичных жалобах и требованиях всех остальных потерпевших – сотню раз виновных и замазанных…

Природный князь – существо зубастое и опасное, способное оторвать голову любому, кто посмеет назвать его своей добычей.

Я оторвал руками кусок хорошо прожаренного мяса, уложил на кусок лаваша и методично прожевал, не отвлекаясь на декорации ресторана и присутствующих в зале. Ночь и утро принесли голод, граничащий со злостью.

По другую сторону столика расположился старейшина Го Юнксу – жесткий старик, взятый будто с черно-белой фотографии генерала маньчжурской войны, только расцвеченный и переодетый в гражданское. Возле него, но не рядом, а как бы наособицу – столь же милая престарелая дама, разодетая в темно-алое ципао с ромбовидным узором и золотыми прожилками, с высокой прической седых волос, закрепленной темными бамбуковыми спицами и с взглядом, от которого становилось не по себе. Ей никак не шло милое название «бабушка», но я не стал бы называть ее «старухой» или «каргой» даже в мыслях – Го Дейю была бы против такого уничижительного отношения к своей наставнице.

С моей стороны стола, слева от меня, занимала свое место на стульчике с высокой спинкой принцесса Елизавета, выполняя главную задачу красивой и воспитанной девушки – украшать собой встречу. И принцессе в бело-серебряном платье, подчеркивающим длинную шею и идеальную осанку воротником-стойкой, это удавалось весьма.

Перед ними были также поставлены глубокие тарелки с угощением, лепестками лаваша, пиалами соуса и графином клюквенного морса – но то ли они были не голодны, то ли желали говорить больше, чем есть, от того дожидались, пока я покончу со своей едой.

Наконец, период насыщения миновал, и я нашел взглядом официанта, чутко отреагировавшего на мое внимание и движение рук.

— Когда я увидел, что в закрытую столицу кто-то провез танки, я был удивлен, — подал голос старейшина, пользуясь заминкой.

Его голос был наполнен акцентом языка, не знавшего букву «р» и подменявшего ее чем-то на вроде «л». Предложение слышалось ровно, на одной интонации, скрадывая оттенки и придавая механистичность фразе. Но он говорил на русском, и говорил неплохо.

— Но теперь я вижу вас, — обозначил он поклон в адрес принцессы. — И…

Я повелительно поднял ладонь, обрывая его речь и игнорируя недовольно поджатые губы. Повернулся в сторону спешащих слуг с двумя деревянными чашами с водой, угодливо остановившихся позади меня и с поклоном предложивших омыть руки после мяса в принесенной воде.

— Дорогая, — ровно обратился я к супруге, подняв ладони над водой.

Принцесса покорно кивнула, развернулась ко мне и омыла мне руки – неторопливо и тщательно, сначала в одной чаше с мыльным раствором, затем во второй – с ароматом цветов. Поданное слугами полотенце было также перехвачено Елизаветой, как само собой разумеющееся, и мягкое белое полотно обволокло мои руки.

Я развернулся к гостям, назначившим встречу в это непростое утро и отразил радушие на лице.

— Продолжайте, уважаемый.

Но Го Юнксу отчего-то сбился и продолжить не пожелал.

— Возможно, уважаемый ван хотел предположить, что вам будут покорны и другие маршруты, — взяла за него речь его спутница. — Например, из Владивостока до пограничных станций империи.

— Кто знает? Возможно, уважаемый ван хотел предположить именно это, — был я вежлив. — Вы позволите вопрос? — Обратился я к ней, не отрывая взгляда.

— Надеюсь, я не вызову гнева, если не найду на него правильного ответа, — обозначила уважаемая улыбку.

— Говорят, в поднебесной богиня держит небосвод, чтобы он не упал на небо? — чуть повернул я голову, с интересом наблюдая за женщиной напротив.

— Так говорят мифы моего мира, — не изменила она вежливую улыбку.

— Когда я слышал этот рассказ от Го Дейю, мне было очень интересно, как она выглядит.

— Не всем смертным дано увидеть богов, — с показным сочувствием кивнула она.

— Кому-то везет, — улыбнулся я ей и слегка приподнялся, обозначая завершение беседы. — Пожалуй, наш поздний завтрак подошел к концу?

— Уважаемый, я желал бы обсудить возможность перевозок по железной дороге, — заерзал Го Юнксу. — Ваш деловой партнер княжич Борецкий рекомендовал обратиться к вам.

— Он мой друг, — слегка поправил я старейшину, но вновь облокотился на спинку стула, отражая готовность к продолжению разговора.

И одновременно – недовольство этим продолжением.

— У нас есть постоянный спрос на подвижный состав, и мы готовы платить, — подобрался старик.

— Постоянный спрос с востока на запад – это уже не перевозки, а политика, — отразил я слабую заинтересованность. — На железной дороге я предпочитаю заниматься перевозками.

— Если не заниматься политикой, политика может заняться вами.

— В политическом доме нашей страны уже все занято, — посетовал я, взяв в руки ладонь принцессы.