Напряжение растет

— Открывать в пределах площади нельзя. Тут все правила, в том числе то, что я успел вам рассказать. Но главное — специфика соревнований.

— А почему… вот так? — разволновался Пашка.

— Можете и дальше своими словами, — поддержал я его недоумение.

— Потому что я могу объяснить лучше, чем они, — указал он на других представителей организатора. — У всех должны быть равные шансы.

— Кроме тех, кто мог читать это дома, — буркнул Артем, поглядывая на улыбающихся друг другу и «водителю» ребят из команды Долгоруких, одетых в костюмы-тройки и довольно легкомысленно размахивающих брошюркой.

— У нас есть пять минут. — Укоризненно посмотрев на него, Андрей поднял руку с часами к глазам. — Затем последует отсчет настоящего старта. Первыми уходят победители прошлого тура. Фора составляет пять минут. За вами отправится волна участников с десятью баллами, затем все остальные. Должно же быть у победителей какое-то преимущество, — подмигнул он нам. — От себя же могу посоветовать смотреть по сторонам.

— Еще один момент, — дисциплинированно поднял я руку. — А команды могут обмениваться вещами?

— В том числе торговать, отнимать, брать без спроса, случайно находить и продавать за реальные деньги, — невозмутимо ответил Долгорукий. — Вам решать, что потребуется для победы. Вам решать, где и как это взять. И вам в полной мере отвечать за последствия.

— А аптечку можно купить? — уточнил Артем, просительно глядя на лимузин.

— Нет, — улыбнулся Андрей. — Продается все, кроме того, что в машине и вот на той стороне, — указал он на столы, от которых уже отчетливо доносился манящий запах жаркого.

— Тогда я на минуту.

Мягко перепоручив Федора Свете, я взглядом отыскал необходимого мне человека и целеустремленно зашагал в его сторону. Мир резко сузился до отрезка пути, который следовало немедленно пройти.

Чертыхнувшись и извинившись перед Андреем, позади двинулась остальная команда.

— Максим, с твоей стороны будет очень любезно отвязать от себя Свету, — подсказал Артем причину неожиданно сложной дороги до цели.

— Хм, — притормозил я, не сводя взгляда с намеченной точки, и позволил развязать узел на поясе.

Шагать стало гораздо проще.

— Это с ним бывает, — услышал я краем уха чуть смущенное оправдание Федора. — Сейчас возьмет, что ему нужно, и успокоится.

— А если ему не дадут? — заволновался Пашка.

— Никогда такого не было, — с сомнением отозвался брат.

— Я полагаю, волноваться не о чем, — с меланхоличной грустью отреагировал Артем. — Нам все равно предстоит бежать в лес.

— Тем более что у нас пять минут форы, — поддакнул Федор.

— А ведь у большинства грабителей всего сорок секунд после сигнализации.

Пришлось остановиться и обвести друзей хмурым взглядом.

— Как вы вообще могли обо мне такое подумать? Я честный человек и всегда предлагаю справедливый обмен!

— Перед тем как отпилить половину чужой парты для своей трехместной, он предлагал старому владельцу две шоколадки и мяч, — демонстративно громко зашептала Света на ухо Артему.

— Он согласился, — насупился я.

— Ты пришел к нему с пилой, — уточнила она малозначительную подробность.

— Я держал ее за спиной! И не угрожал, а дружелюбно улыбался!

— Я бы тоже спорить не стал, — прошептал Пашка Артему.

— Парта чужая, здоровье свое, — поддакнул тот.

— И потом, он все равно пытался мне мешать! — возмутился я. — Ладно. Чтобы не сомневались в моем благородстве, — демонстративно выудил из кармана резервную шоколадку, затем отщелкнул подошву и вытащил пластиковую флягу. Под внимательными взглядами добавил иголку с нитками и несколько спичек. — Достаточно?

— Если ты собрался похитить кого-то из участников, то нет, — уточнил Артем, напряженно глядя в сторону команды Еремеевых.

— А нам самим разве не пригодится? — чуть жалобно возразил Паша.

— На мне сэкономим, — еще раз обвел я всех взглядом, не услышал возражений и в десяток шагов завершил свой путь.

— Девушка, это ведь ваш дельфин? — мягко уточнил у морячки из Шуваловых, сидевшей на краю гигантского аквариума и до этого грустно смотревшей вдаль.

Обуви, как и на сцене, у нее не было. Пара носков и намотанные поверх них полосы черной ткани сложно назвать обувью.

— А? — встрепенулась она. — Я не капитан команды, говорите с Виктором, — выскочило у нее, скорее, машинально.

— Но дельфин — наверняка ваш? — проявил я настойчивость. — Сложно любить чужого зверя.

Наш разговор заметили ее сокомандники, извинились перед мужчиной из рода Долгоруких и быстро подошли к нам.

— Какие-то проблемы? — нейтрально уточнил самый рослый из них.

Как и на сцене, они оказались с головы до пят укутаны в черное, но на этот раз лица с острыми, словно рублеными чертами и глазами с азиатским прищуром, словно подозревающие вся и всех, были полностью открыты.

— Хочу купить вашего дельфина, — откашлялся я. — Меня Максим зовут. Это, — повернулся я к своей команде, — мои друзья.

— Дельфин не продается, — сухо ответили мне.

Даже не представились. Но наверняка говоривший был Виктором, судя по тому, что остальные предоставили ему вести беседу.