Напряжение сходится

В абсолютной тишине раздались мерные шаги кожаных ботфортов — князь Виид неспешно подошел к Максиму, оглядел его внимательно и влепил сильный подзатыльник левой рукой — тяжелый, отеческий, от которого юношу просто вырубило, и он упал на землю.

Затем не торопясь подошел к князю Черниговскому и дождался, когда время этого места снова нырнет в общий поток.

Звуки и движения вернулись в один миг — хотя для остальных никуда и не уходили. Но ныне не горел в небесах Восточный дворец, и более не было электрических драконов — призвавший их был без сознания.

Исчезли все щиты и рядом с Черниговским, а попытка отреагировать на близкую угрозу отозвалась в нем весьма болезненным ударом — словно кнутом вдоль спины.

— Т-ты! — прорычал князь Черниговский, завидев того, кто стоял подле.

Князь Виид молча вернулся к сыновьям.

Возле упавшего старшего сидела красивая темноволосая девушка, осторожно придерживая его голову и глядя на князя с испугом.

Благоразумно спрятался меж уцелевших деревьев медведь — еще юный и неспособный причинить ему вред, но с огромным потенциалом — раз еще жив после схватки с «виртуозом» и способен думать быстро.

— Он тоже не знает никого из Аймара? — обреченно уточняла рыжая у китаянки из рода Го.

— Радуйся этому… — тихо ответила ей та.

С гордостью смотрел на него Федор — и тепло приливало к мертвому сердцу.

— Мы уходим, — строго произнес румынский князь.

— Н-но я должен… — растерянно посмотрел вокруг младший сын.

— Тебя уже неделю нет в школе! Никаких оправданий.

И Федор понуро потопал в проход между государствами.

— У тебя тут нет власти! Ты не смеешь тут быть! — истерически донеслось от оклемавшегося и прочно вставшего на ноги Черниговского.

— Моя власть — в Румынии, — указал Виид на интерьеры замка в арке из бронзовых колец. — Хочешь испытать мое гостеприимство?

— Вы! Вы пятеро! — обратился тогда Черниговский к остальным. — Вы считаете, что он вас защитит?! Я — я тут закон! Слышите?! Я создавал эти законы для себя! Вас повесят по моей воле!!!

Но, оставив за собой последнее слово, тут же повернулся к ним спиной и быстро побрел прочь по дороге из пепла к новым потерям.

Князь Виид не имел достаточных причин забирать его в свои подвалы. А Черниговский не хотел давать эти причины, оставаясь. Тем более что зеленоватый оттенок когтей все-таки добрался до пореза у бедра и князь не спешил продолжать бой.

— Всем — пока! — бодро, хоть и виновато произнес Федор. — Вы не беспокойтесь — его найдется кому сожрать! — с жаром добавил он, возвращаясь в Румынию. — И брату передайте!

Следом за ним шагнул князь. Затем один из лысых мужчин из свиты. Заминка вышла со вторым, который отчего-то сделал пару шагов, чтобы оказаться возле Ники.

Посмотрел на нее, затем перевел нечитаемый взгляд на своего господина.

Князь аж вышел обратно; дошел до свитского и вгляделся в его глаза.

— Сломали! — возмутился он. Оглядев бесчувственного Максима на коленях девушки и ее саму, с тщательно скрываемым удовольствием покачал головой: — Дети… Только ломать и умеют. Оставайся. Охраняй. Вернется это пугало — накажи.

Безмолвный страж коротко кивнул.

А румын вернулся обратно в свой замок. С громким хлопком и дрожью земли рухнули потревоженные пласты, более не стягиваемые Силой. Бронзовые браслеты упали на землю — будучи немедленно поднятыми оставшимся вечным и надетыми им на руки.

— Так я не поняла — кто победил?.. — возмутилась Аймара.

— Я конечно же, — фыркнула Го Дейю.

Инка хотела ответить ей что-то колкое, но коротко ойкнула, только сейчас заметив сильно хромавшего медведя рядом.

Девушка отстранилась, чтобы дать ему пройти, но тот тоже ступил неудачно на пораненную лапу, отчего неловко потерся теплой и мягкой шерсткой о ее бедро, да так приятно — ощущением волнительной и близкой мощи.

Рядом к шерстке завороженно потянула руку Го, но Инка ловко стукнула ее по запястью.

— Руки свои при себе держи… Их тут зубами с корнем отрывают, слышала? — тихо шепнула она китаянке, когда медведь ушел достаточно далеко.

То, что он слегка дернул ушами, — чистое совпадение.

Эпилог

Через беспамятство донеслись запахи сожженной земли и дерева, едкая вонь горящего пластика и чадящей дымом резины. Так пахнет поражение.

Холод сковал спину, лишив ее всякой чувствительности, но я не спешил двинуться или даже открыть глаза, внимательно прислушиваясь к своему телу. Для начала — попытка шевельнуть пальцами ног: ощутить подошвы ботинок, сжать и разжать. Ноги целы. Осторожное движение пальцами отозвалось холодком на коже. Руки тоже целы, и даже все пальцы на месте. Поразительное везение для того, кто проиграл «виртуозу».

Теперь можно открыть глаза и взглянуть на серое небо, полное крошечных снежинок.

Согретые жаром, шедшим от мертвой земли, снежинки таяли на подлете и падали на щеки и лоб мелкими каплями воды. Падали они и на воротник серого пальто, чтобы тут же заиндеветь под порывами холодного ветра.

— Он очнулся! — донеслось заполошное глуховато через высокую ноту, звучавшую в голове.