Наречённая. Книга 2 (СИ)

Я всё же обернулась, ведомая чьей-то могучей волей. Я щурила глаза, изворачиваясь от ветра, смотрела на жестокую расправу. Метель бешено метались между ёлок, шумела, оглушая, и в ней мекали порождения — нойраны, огромные, как медведи, вздыбленные, с массивными головами, ветер заметал их потоками снега, как и воинов, которых твари рвали одного за другим. Рвали и лошадей, вгрызаясь в шеи, бока, ноги. Мой взгляд заледенел, когда один из всадников вылетел будто из пустоты к нойранам на перерез. Мощная спина, стать, манера управлять жеребцом — одного единственного взгляда мне было достаточно, чтобы узнать в нём того, кто вызывал во мне оглушающий трепет. Ремарт. Маар ван Ремарт, мои глаза не могли ошибаться, это не помутнение ума страхом и не наваждение — он был здесь. Вырос, словно скала, отгораживая собой уходящих прочь прихвостней Хирса и… меня. Сердце подскочило к горлу с новой силой и упало вниз, больно ткнулось о рёбра. На Мааре не было брони, и он был один. Нойраны начали смыкаться со всех сторон, отвлекаясь, давая возможность оставшимся целыми воинов собраться. Маар взмахнул тяжёлым мечом, вгоняя в первую прыгнувшую под бок твёрдую тушу зверя.

Нойраны кишели, будто рой ос, среди них — Маар, а людей Хирса не осталось почти ни одного — все мертвы.

Вскоре за зыбкой пеленой метели сокрылось всё, и я перестала оглядываться, хоть разрывалось всё нутро. Мы взбирались быстро, поднимаясь вверх по крутому, холму двигаясь через каменистые выступы. Ветер заметал наши следы. Никто обо мне не заботился и ждать не собирался, меня волоком тащил за собой один из лойонов, вынуждая пошевеливаться. Они бежали, и я — тоже. Я посмотрела в спину Хирса, потом перевела взгляд на лес. Меня прорезал молнией протест. Бежать! Прямо сейчас! Собрав неизвестно откуда всё ещё теплящиеся в себе силы, я толкнула захватчика, выкрутилась змеёй, выскальзывая. Бросилась прочь, не глядя под ноги, но тут же потеряла равновесие, сорвалась вниз, поднимая клубы снежной пыли, полетела обратно, прямо в смертельное жерло стаи порождений, стёсывая ладони, лицо, обдирая кожу глубоко, до крови, слыша через шорох обрушивающиеся на меня, словно камни, ругательства и приказы.

— Догнать! — прорычал Хирс. — Быстрее!

Я больно ткнулась о какой-то валун животом, невольно вскрикнув, и когда обрела дыхание, остервенело отёрла лицо от снега, не остановилась, подобралась немедля, ринулась вперёд. Сугробы поглощали, сковывали — ноги можно сломать, но я отчаянно прорывала себе путь, ощущая спиной погоню, щурясь от ледяной рези, обдирая руки о жёсткий наст, деревья, камни. Я падала на колени, неуклюже копошась в снегу, с трудом поднималась и двигалась дальше, прорываясь в неизвестном направлении, не оглядываясь, лишь бы подальше от Фоглата, от Маара… Да пусть в лапы чудовищам, только не к нему в когти. Подол платья цеплялся, путался между ног, еловые ветки хлестали по обмороженной коже, но я чувствовала только тупую боль под рёбрами и распирающее грудь осколками дыхание. Я едва успела ухватиться за ветку, чуть не свалившись с обрыва, что пролёг прямо передо мной. Это оказался неглубокиий, но каменистый овраг — голову можно разбить. Раздался хруст ветвей позади. Я обернулась, и мои глаза расширились от ужаса — мне навстречу размашистым прыжком вывалился нойран. Шорох снега послышался и с боку, со стороны повозки, но я не успела посмотреть туда, огромная тварь предстала передо мной устрашающей глыбой, совсем такая, какую я видела впервые в ущелье. Немой крик разнёсся в голове, но горло сжал ледяными пальцами страх, парализуя, я не успела ничего понять, когда появился будто из самой бури Маар. Страж вскинул меч, рассёк воздух, перерезая сопротивление бури — удар оружия пришёлся по хребтуй я яя вылетевшего в снежном кубаре нойрана. Зверь рыкнул, перевернулся в воздухе и тяжело рухнул в снег, утопая в нём навечно. Маар обернулся, казалось, всего на миг, но меня прошибло жаром от ярости в его чёрных глазах, что обдали злым холодом, вытеснили из меня дыхание.

Я рванулась в обратную сторону, прорываясь через сугробы, но вскоре поняла, что силы меня покидают, ухватилась за ствол дерева, перегнулась пополам, судорожно, клоками втягивала онемевшими от холода губами воздух, отбрасывая с лица выбившиеся из узла волосы.