Нарги. Социальная утопия

Спустя неделю, когда в квартире шел ремонт, вернули Сашку. Государству не нужна была война между нациями и к тому же на своей территории. То, что показала экспертиза, не имело двойного толкования. Это нельзя было представить ни самосожжением как формой суицида, не взрывом по неосторожности. Такие компоненты, как нитроглицерин, перманганат калия и бензин, исключали на корню случайность произошедшего. Война была налицо. В танк врага, выведенный на рукопашную дистанцию, был брошен коктейль Молотова. Боец уничтожил превосходящие силы противника и погиб сам. Героическая смерть русской женщины в борьбе с нарги могла возродить протестное движение на качественно новом уровне. Подвиг заразителен. Скрыть важную информацию, тем более сенсационную, всегда сложнее, чем договориться о ее неразглашении. Перекрыть все информационные ресурсы в интернете невозможно, а чтобы заблокировать избранные, нужно время. В последние месяцы протестное интернет-сообщество собиралось для обсуждения наиболее вопиющих фактов на эфемерных сайтах нерусскоязычной доменной зоны. Координаты форума с обозначенной темой рассылались массово, случайным образом, в виде эсэмэс. С этой информационной схемой невозможно было бороться. Вредные сведения не добавляли здоровья обществу, поэтому переговоры, торг между властью и оппозицией всегда были уместны. Так произошло и теперь. Сотрудники комитета нравственной безопасности, в компетенции которой был этот вопрос, с одной стороны, разъяснили, что все обстоятельства по данному делу составляют государственную тайну и не подлежат разглашению, но вместе с тем Виктор как хранитель государственных интересов имеет право и на определенные преференции. Разумеется, ему возвращают сына, делают ремонт в квартире с гарантией не устанавливать устройства фиксации речевой информации и выделяют трех молодых женщин для посменной помощи в уходе за ребенком. Последних отбирали из числа нарги, не прошедших ассимиляцию ввиду временного бесплодия. Они проходили курс длительной терапии, но при этом оставались социально активными и выполняли сложную и ответственную работу. Прикрепленные по государственной программе к одиноким отцам, женщины самостоятельно расширяли круг своих полномочий и, по сути, создавали полигамную семью на манер исламских, обязательство по содержанию которой частично, хотя и негласно, брало на себя государство. Любое пресечение информации от первого лица намного эффективнее борьбы с очевидцами и домыслами сочувствующих. Доверие к Виктору как мужу Натальи будет неоспоримым, даже если он сообщит в своем блоге о трагедии полную нелепость: «Ночью Наташа пошла на кухню на запах газа. Включила свет, произошел взрыв. Электрическая искра оборвала ее жизнь». И неважно, что взрыв произошел не ночью, а днем, не на кухне, а в спальне. Никто на это не обратит внимание и даже не задумается над тем, что в современных домах нет газовых плит, а только электрические. Человек всегда верит фанатично своим героям. Исключая здравый смысл. Будь то вера в бога, царя, президента и тем более в тех смелых, кто восстал против системы, режима и большинства. А сильная или харизматичная личность и вовсе творит с сознанием масс чудеса.

О силе и харизме говорить не приходилось. Виктор не был публичен. Но как самому близкому человеку для Натальи ему просто поверили. В конце концов, Сашку ведь удалось отбить у системы, и жена сгорела не зря.

Наталья всерьез, с пониманием готовилась к акту возмездия. Она не только просчитала наперед действия властей, но и позаботилась о любимом. Чтобы сократить время страданий после своей гибели, женщина уничтожила и память о себе в артефактах повседневности. Она собрала все свои вещи, даже уличные, и разместила их в спальне. Бомба, сконструированная из комнаты, была безупречна в своем инженерном решении. Биофак МГУ давал фундаментальные знания по химии. Химия взрыва описывалась простыми формулами, и воплощение ее в реальность было тривиальной задачей для выпускника университета. Наталья понимала, что скоротечность химических реакций не оставляет времени на страдания. Чтобы реально испугаться и осознать боль ожогов, нужно хотя бы пару секунд. Но их при взрыве просто нет. Это время для него –  вечность. Смерть при взрыве наступает со скоростью отстрела подушки безопасности при лобовом столкновении автомобилей. Это реально быстро, за гранью осознания. И если при аварии через минуту понимаешь, что еще жив, то при взрыве ты даже не успеваешь почувствовать, что тебя больше нет. Гуманный процесс, безболезненный.

Спустя год после трагедии Виктор продал квартиру и выехал с сыном в Грецию навсегда, как когда-то и предлагала Наталья. Мечта его жены осуществилась. Но одна из женщин-помощниц была теперь с ними.

Глава 13