Нарисуй мне любовь

— Мы подружились в пятом классе. В начальной школе были в разных, потом нас перемешали. Я была красавицей, сейчас, наверное, в такое сложно поверить, — усмехнулась она, — Наташка же серая мышка, я её не замечала, пока она сама ко мне не подошла. То одно спросит, то другое, и так постоянно. Не знаю, как вышло, что мы стали подругами. Я к ней, кажется, просто привыкла, есть и есть. Но за собой таскала везде, чувствовала какую-то ответственность, что ли… Я лет до четырнадцати особо на гуляла и мальчиками не увлекалась, училась все. Из друзей только Наташка и Витя Малышев… С ним мы с детства. Наши родители на одной лестничной клетке жили, один детский сад, постоянно в гостях друг у друга, один класс… Он был в меня влюблён, если можно так сказать о мальчишке… — Марина грустно усмехнулась. — Но я всегда воспринимала его, как друга, даже брата. А он ждал меня. Когда стала встречаться с мальчишками, бегать на свидания, ждал. Признавался в любви… А в одиннадцатом классе я встретила парня и влюбилась, потеряла голову. Начался роман, бурный, и я на какое-то время выпала из жизни… В школе ничего не видела и не слышала, после бежала на свидания. Месяца два-три пробыла в эйфории, проглядев самое важное. Впервые начала что-то подозревать, когда случайно встретила Витю с Наташей около дома. Хотела к ним присоединиться, а она стала отнекиваться, что-то придумывать, потом как сказала: не видишь, мы хотим вдвоём побыть? Я аж обалдела, на Витьку смотрю, он глаза отводит. Наташка давно за ним бегала, да только он ни в какую, не нравилась она ему. Потому и удивилась ее словам. Они нервные ещё такие были, на взводе, я решила не продолжать разговор. И после этой встречи стала внимание обращать, что они всегда вместе: и в школе, и после. Выловила как-то Витьку и спрашиваю, мол, что такое, вы встречаетесь? А он мне отвечает, что-то последние месяцы тебя это не интересовало… — Марина грустно улыбнулась. — Я действительно на время забыла о друзьях, витая в облаках. Но теперь-то видела, что-то не так. Спросила его, а он сказал, что ему нужно как-то зализывать сердечные раны. Я тогда подумала, он с Наташей закрутил роман, чтобы свою любовь ко мне изжить… и решила: ему нужно время, лучше пока не трогать парня. Он, к тому же, такой дёрганный стал и хмурый. В общем, я не вмешивалась в их отношения, а зря. Потому что наступил Новый год и начался ад…

Встав, женщина прошла к окну и некоторое время молча смотрела в него. Собиралась с мыслями? Но что же такое там произошло, что её настолько трясёт? Впрочем, она же потеряла близкого друга, наверняка, винит себя и забыть не может… Марина заговорила, так же глядя в окно, я от неожиданности вздрогнула, сердце скакнуло в груди, в голове мелькнула мысль:

"Уходи, не слушай дальше, просто уйди", — и мне самой вдруг стало страшно, я вцепилась в сумочку пальцами так, что они побелели, не понимала, что на меня накатило. Как будто неотвратимая сила неслась, готовясь уничтожить.

— Родители уехали к родным, — говорила меж тем женщина, — пятого числа утром звонок. Я спала, часов семь было. Открываю дверь, а там Витя. Я не сразу поняла, что что-то не так. Спросила, чего в такую рань, а он в квартиру зашёл, замер, ручку подергал, потом на меня взглянул, и я обомлела: такие глаза у него были… Нечеловеческие, зрачки огромные, и весь глаз как будто чёрный. А сам бледный, в поту, трясёт его, руки ходуном ходят. Тут я испугалась, говорю, Витя, что с тобой? А он раздевается с трудом, пришлось ему помочь, ботинки стащить. Прошли на кухню, он сел и в одну точку смотрит.

Я спрашиваю, Витя, ты, что, под наркотиками? Он на меня взгляд переводит, а сам словно не здесь. Сделай мне чаю сладкого, горячего, говорит.

Я слушала Марину и как будто оказалась в том дне, видела каждый жест, каждую эмоцию. Прошло двадцать четыре года, а она проживает этот момент до сих пор, не забывая ни одной детали. И я растворилась в её рассказе, словно переместившись туда.

— Чай он пил с трудом, — говорила Марина, — сделал несколько глотков, а потом, зажмурившись говорит: я такое сделал, такое… Я испугалась, а Витя глаза открыл, на меня смотрит и шепчет: это все она, она.

— Кто?

— Наташка. Она меня заставила.

— Ты, что, убил кого-то?

— Нет! Нет. Я нет. Но… — и посмотрел растерянно.

— Расскажи все с самого начала.

Витя кивнул, раз, другой, а потом заговорил, сначала сбивчиво, но чем дальше говорил, тем спокойней становился.