Народная история России. От Первой мировой до установления советской власти

Депутаты не подозревали, что с их уходом двери Таврического дворца закроются для них навсегда. Вечером пришедшие обнаружили на дверях табличку „Вход безусловно запрещён“. Вооружённый караул не пропустил народных избранников в здание.2448

В ночь с 6 (19) на 7 (20) января ВЦИК задним числом принял декрет о роспуске Учредительного Собрания.2449 С разгоном парламента Совнарком сбросил с себя статус „временного“ и стал окончательным правительством.

Декрет о роспуске Собрания был написан в духе классовой войны, которая на глазах народа переходила в Гражданскую. Декрет намеренно противопоставлял парламентаризм большевистским Советам. На новые лады режим повторял старую ложь о „соглашательстве“, „сторонниках буржуазии“ и парламенте. Собрание, по словам декрета, не могло не встать поперек пути Октябрьской революции и советской власти.2450

Несмотря на претензию законности декрет о разгоне Собрания представлял из себя апофеоз политического террора. Истинным обоснованием декрета стало не что иное, как сила оружия. Как верно заметил генерал-лейтенант А. П. Будберг, большевики слишком ценили власть, чтобы потерять её только на основании голосований и резолюций: „Они дадут говорить пулемёту, штыку, кулаку и дубине – основным инструментам их оркестра.“2451

Режим стал быстро действовать, заметая следы преступления. Вышедшие номера независимых газет с отчетами о заседании Собрания отбирались красноармейцами и солдатами. Их рвали в клочья и сжигали на площадях и углах улиц.2452 Разносчиков независимой прессы жестоко избивали прикладами.2453

Боясь реакции народа, режим намеренно задерживал известие о разгоне Собрания в регионах. В губерниях Верхнего Поволжья новости заметно запоздали. До Костромы они докатились лишь 9 (22) января, а до более отдаленных губерний России – и того позже.2454 Согласно декрету 18 (31) января 1918 года, во всех новых изданиях декретов советской власти всякие ссылки на Учредительное Собрание устранялись.2455 Это было типичным проявлением цензуры и переписывания истории.

После расстрелов и разгона Собрания народ и его избранники находились в состоянии прострации, отчаяния и гнева. Депутаты ощущали себя загнанными в угол. Задаваясь вопросом, что можно было сделать народным избранникам против вооружённой силы, Б. Ф. Соколов написал: „За нами стояла Невооружённая Правда, которой большевики противопоставили Вооружённую Ложь. Да, на нашей стороне была законность, великие идеалы и вера в торжество демократии. На их стороне была активность, пулемёты, ружья.“2456

Соколов был в своём чувстве беспомощности далеко не одинок. Другой депутат, О. С. Минор, впоследствии вспоминал состояние глубокой печали, в котором члены эсеровской фракции Собрания покинули Таврический. Перед каждым вставал проклятый вопрос: что же делать? Что же дальше будет? По словам Минора, для членов Собрания началась ужасная мука: „Сложить с себя полномочия? Но ведь это невозможно!… Нет! Мы не имеем права уехать, мы должны во что бы то ни стало воссоздать Учредительное собрание! Но как? Ведь мы бессильны, если народ нас не поддержит, не потребует властным голосом нашей работы. Но народ молчит…“2457

В действительности народ не молчал. Он выходил на улицу, манифестировал и проливал свою кровь. В Петрограде, по различным данным, убитых членов демонстраций было от 10 до 20, а раненых до 100.2458 2459 Впоследствии председатель ЦИК Я. М. Свердлов подтвердил, что погиб 21 человек.2460

По всей вероятности, число жертв расстрелов в Петрограде было выше.2461 Некоторые говорили о 25 убитых и 200 раненых.2462 Последняя цифра подтверждается и данными „Новой жизни“. Газета писала о том, что только в двух больницах одного района столицы находилось более 200 раненых.2463

По всей видимости, относительно небольшое количество зафиксированных раненых объяснялось тем, что раненые манифестации боялись идти в больницы. Они опасались того, что солдаты их там арестуют или добьют. Позже, с организацией официальной следственной комиссии по расследованию, раненых жертв власти допрашивали.2464 Вероятней всего, большинство на допрос не пошло, поскольку боялось власти.

Масса протестующих была и в Москве. Там 5 (18) января демонстранты выступила со священниками, иконами и многочисленными антибольшевистскими знаменами. Защитники Собрания кричали „Долой Ленина!“, „Долой большевистский авантюризм!“, „Долой советскую власть!“2465

В Москве рабочим грозили расчётом за участие в манифестации. Под угрозой расстрела власти разгоняли рабочие собрания и арестовывали ораторов. Меньшевики отметили, что когда все эти средства оказались бессильны, и группы смельчаков, несмотря на угрозы, всё же вышли на улицы с лозунгом „Вся власть Учредительному собранию!“ – их как в Петрограде расстреливали, арестовывали, избивали и рвали их красные знамёна.2466