Народы и личности в истории. Том 2

Он осведомлен о достижениях космографии, физики, математики, химии. Материалом для романов служили научные доклады, отчеты научных экспедиций, статистика, картография. Моряки называли его произведения «лучшим бортовым журналом», инженеры использовали идеи «Наутилуса», ракетчики взяли на заметку тот факт, что снаряд снабжен ракетными тормозами («С Земли на Луну»). Идея снабдить межпланетный корабль реактивными двигателями в качестве средства передвижения в космоме принадлежит другому – Ашилю Эйро («Путешествие на Венеру»). Астрономы наверняка вспомнят историю об установке в Скалистых горах телескопа с диаметром 16 футов (4,9 м.) для наблюдения за звездами. Много лет спустя (не чудеса ли, право) похожий телескоп пятиметрового диаметра установят в тех же самых горах, на вершине Паломар!.. Сознавая это или нет, но многие являются его наследниками и духовными детьми.[280] Поэт И. Северянина писал о нем так («Жюль Верн»):

Он предсказал подводные суда
И корабли, плывущие в эфире.
Он фантастичней всех фантастов в мире
И потому – вне нашего суда.
У грез беспроволочны провода,
Здесь интуиция доступна лире.
И это так, как дважды два – четыре,
Как всех стихий прекраснее – вода.
Цветок, пронизанный сияньем светов,
Для юношества он и для поэтов,
Крылатых друг и ползающих враг.
Он выше ваших дрязг, вражды и партий.
Его мечты на всей всемирной карте
Оставили свой животворный знак.[281]

В конце начале XX в. французские приключенческие романы у нас очень популярны. Говоря о творчестве поэтов Н. Гумилева и др., у нас отмечали: «В предыстории тихоновского творчества вырисовываются фигуры Жюля Верна, Гюстава Эмара, Майн Рида»; «писатели Гумилева в этот период – Майн Рид, Жюль Верн, Фенимор Купер, Гюстав Эмар».[282]

Появление Ж. Верна обусловлено прогрессом. В 1803 г. парижане с изумлением взирали на «речную повозку, движимую огнем», что бороздила Сену. Там американский инженер Р. Фултон представил свой пароход. Об изобретении доложили Наполеону. Однако тот не проявил интереса, не веря в будущее «повозки». Англичане вначале отреагировали равнодушно на это известие. Первыми уловили суть дела американцы. Пароход (стимер) прошел по Гудзону в 1807 г. путь в 250 км. (от Олбани до Нью-Йорка). В 1816 г., наконец, англичане наладят пароходную связь между Лондоном и Гавром. А в 1819 г. паровой парусник «Саванна» впервые пересечет Атлантический океан. К концу XIX в. трансатлантические пароходные рейсы станут довольно обычным явлением как в Европе, так и в Америке.[283] В 1830 г. А. Шамиссо создал один из первых образов «машины времени», сочетающий идеи научной фантастики и реальные черты научно-технического прогресса («Паровой конь»).

«Кузнец, поживее! Подкуй мне коня,
Чтоб ночь не застигла в дороге меня!»
«Как пышет паром твой конь чудной!»
Куда ты скачешь, о рыцарь мой?»
«Кто сможет, спеша, земной шар обогнуть,
Держа с востока на запад путь,
В награду, согласно науке, тот
На сутки раньше в свой дом войдет.
Конь мой железный непобедим,
Не может время поспеть за ним,
И если я нынче помчусь на закат —
Вчера с восхода вернусь назад….»[284]

Новые настроения находили отражение и в живописи… Ведущий художник в тогдашней викторианской Англии, У. Тернер (1775–1851), чей феноменальный труд потрясает воображение (280 картин, 20 тыс. акварелей и рисунков), о котором ранее уже говорилось, первый отразил в живописи образы железной дороги, паровоза и парохода. Его картины «Дождь, пар и скорость» и «Пароход, буксирующий по Темзе на слом старый фрегат» стали как бы символами грядущей эпохи технического и научного прогресса.

Неужто, в самом деле, нет иной премудрости, кроме премудрости, полученной в стенах колледжей и университетов, и нет иных уроков, кроме тех, что суждено выслушивать в душных классах изрядно нам поднадоевших школ или дома?! А если ты с детства только и мечтаешь о бескрайних морских просторах! Если тебе грезится волшебное море днем и ночью?! Еще великий Байрон однажды выплеснул эту страсть юноши к приключениям: