Нарративная экономика. Новая наука о влиянии вирусных историй на экономические события

Теория перепроизводства или недостаточного потребления набрала обороты лишь в 1920-х годах. В течение нескольких дней после краха фондового рынка 28–29 октября 1929 года на нее активно ссылались при интерпретации случившегося (27).

Реального пика популярности эти нарративы достигли в 1930-е годы. Согласно данным ProQuest News & Newspapers, нарративы о недостаточном потреблении в 1930-е годы упоминались в пять раз чаще, чем в любое другое десятилетие. К настоящему времени нарратив практически исчез из широкого обсуждения, и теперь эта тема в основном фигурирует в статьях по истории экономической мысли. Но имеет смысл рассмотреть, почему она так прочно удерживалась в общественном сознании во время Великой депрессии, почему эпидемия данного нарратива могла повториться, а также соответствующие мутации или внешние изменения, которые усилили его заразность.

Сегодня «недостаточное потребление» звучит просто как узкоспециализированное выражение, но во время Великой депрессии оно обладало значительным эмоциональным зарядом, поскольку символизировало глубокую несправедливость и коллективное безумие. В те времена это была в первую очередь популярная массовая, а совсем не академическая теория.

Несмотря на очевидную реальность того, что дефляция требует сокращения заработной платы, популярной в 1930-х годах стала противоположная теория «покупательной способности заработной платы». Согласно этой теории, «чрезмерная конкуренция» привела к снижению зарплат до столь несправедливо низкого уровня, что рабочие не могли позволить себе потребление производимой ими продукции. То есть с Великой депрессией можно было бы справиться, заставив работодателей повысить сотрудникам заработную плату. Экономист Гюстав Кассель в 1935 году назвал эти идеи «шарлатанскими учениями», которые «в последнее время заняли видное место в популярных дискуссиях, посвященных социальной экономике, а также в политической агитации» (28).

Но общественность не отвергла подобные шарлатанские учения. Во время президентской кампании 1932 года Франклин Рузвельт противостоял действующему президенту Герберту Гуверу, которому не удалось восстановить экономику с помощью инструментов дефицитного бюджетного финансирования. Рузвельт выступил с речью, в которой сформулировал уже ставшую популярной теорию недостаточного потребления. Его мастерский ход заключался в том, чтобы придать нарративу форму истории, навеянной известной детской книгой Льюиса Кэрролла «Приключения Алисы в Стране чудес». В этой книге умная и любознательная маленькая девочка по имени Алиса встречала множество странных существ, которые несли вздор и противоречили сами себе. В своей версии этой истории Рузвельт заменил оппонента Гувера на Бармаглота, говорящего чепуху:

«Озадаченная, несколько скептически настроенная Алиса задала лидеру республиканцев несколько простых вопросов.

– Разве печать и продажа большего количества акций и облигаций, строительство новых заводов и повышение эффективности производства не приведут к выпуску большего количества товаров, чем мы сможем купить?

– Нет, – закричал Бармаглот, – чем больше мы произведем, тем больше мы сможем купить.

– Что, если мы создадим излишки?

– О, мы можем продать их иностранным потребителям.

– Как иностранцы смогут их купить?

– Ну, мы одолжим им денег.

– И конечно, эти иностранцы отплатят нам тем, что пришлют нам свои товары?

– О, совсем нет, как говорит Шалтай-Болтай, мы сидим на высокой стене Закона о тарифах Хоули – Смута.

– Как иностранцы будут расплачиваться по этим кредитам?

– Все просто. Вы когда-нибудь слышали об отсрочке по платежам и финансовым обязательствам?» (29)

Рузвельт использовал эту историю, чтобы указать на безрассудство политики республиканцев с ее попытками стимулирования экономики. Но его кампания не предлагала никакого решения проблемы. Вместо этого в своей речи а-ля «Алиса в Стране чудес» он предложил идею защиты инвесторов. Он также пообещал не делать чрезмерно оптимистичных заявлений, как это делал президент Гувер, и отметил, что не будет поощрять новые спекулятивные игры на фондовом рынке. Избранный в 1932 году, Рузвельт уже в следующем году подписал Закон о восстановлении национальной промышленности, создав Национальную администрацию восстановления, которая попыталась внедрить систему выплаты справедливой заработной платы. Мы обсудим результат этого эксперимента в Главе 17.